Москвичка в кавычках - стр. 27

Я, вообще-то, тетя длинная. Один метр и семьдесят два сантиметра. А Наташка – метр с кепкой. До сих пор не понимаю, как она меня в ванную затащила и через борт перевалила? Потом, не раздевая, прямо из душа стала поливать водой, начиная с макушки. Когда я очухалась, то первое что увидела, это кровавые ручейки, которые текли между моих ног… Но уши были целые, я потрогала.

Вы думаете, что есть на свете сила, способная остановить женщину в ее стремлении к морю? Тем более, если она и билет уже купила? Тем более, если чеченец с зубом! Нет, и еще раз нет!!! Море! Песок! Набегающая на вас волна! Что может быть слаще! Какой муж!!!

Все это было просто замечательно, но в доме были еще и дела! А про них даже с перебинтованной головой забывать нельзя. Зависли товарные бабки по фарце. Нужно было их срочно собрать и отдать моим «блэкам». Приходилось оставлять поручение на сбор бабулек Абалденной Девушке Наташке. Она, конечно, еще тот фрукт, но за время нашей долгоиграющей пьянки, ой, совместной жизни, показала всю ответственность к серьезному делу. Товар реализовывался через ее товарок, но они же его не воровали и меня не обманывали!

Я договорилась по телефону с моими черненькими ребятками, когда и где забирать бабки у Наташки. А это, между прочим, аж пять штук, то бишь тысяч, на минуточку… Один «Жигуль», между прочим…

Ура, я лечу в самолете и пою:

Кайф! На фиг все дела! На фиг мужей! На фиг всяких чеченцев! Я еду! Правда, с перевязанной головой. Точнее, не с перевязанной, а с накрученной. Наташка, останавливая кровотечение, навалила мне на голову слой ваты, приклеила все лейкопластырем прямо к волосам, а сверху завязала шелковым платочком. Ничего так получилось. Правда, вата белым пятном просматривалась через косынку, но я без комплексов, мне лично не видать и ладно, хотя со стороны, наверное, прикольно.

Встретил нас в Анапе местный администратор Вадим. Мы были знакомы с ним еще по Москве. Тогда это называлось – «кустовик». То есть, на кусту сидел, на местном. Его кустом и была Анапа. Куст цвел красивыми девушками, произрастающими на клумбе посреди Анапы, ближе к набережной, там, где концертная площадка и артисты…

Вадим был ничего, симпатичный такой провинциал, с очень высоким самомнением. Как с ним девушки общались, не знаю. Он сразу глазом раздевал, и как будто рукой под юбку, под юбку… А глаз матерный-матерный и с волокитцей. Не с поволокой, а именно с волокитцей.