Москвич в Южном городе - стр. 10

Женщина останавливается, раздумывает, потом машет неопределенно рукой и говорит:

– Видите вон ту красную палатку, чуть влево за ней и во дворы.

Я всматриваюсь вдаль. Слово «видите», по московским меркам, говорит, что красная палатка где-то очень далеко, где-то за линией горизонта, надо поднять глаза к небу, потом чуть опустить к земле и на линии горизонта искать красную палатку. Ищу, всматриваюсь, найти не могу. Спрашиваю другого человека. Другой человек спешит. Он быстро бежит по тротуару, ему некогда мне отвечать, он молча берет меня за руку и ведет по Южному Городу. Оказывается, красная палатка в десяти шагах.

Или, например, вам нужен парк героев. Героев очень много, парков героев тоже много, но вам нужен именно этот парк героев. Вы спрашиваете:

– Где парк героев?

– Каких героев? – отвечающий опешил, он явно не ожидал, что в стране еще остались герои.

Я отвечаю:

– Этих героев.

– А-а-а, этих героев, – тянет прохожий.

После долгих раздумий (слышится присвистывание) вам советуют ехать на троллейбусе, очень далеко, два квартала. Страдаю, на всякий случай ищу на карте. Оказывается, парк героев в пятнадцати минутах ходьбы.

Сижу на работе, смотрю в окно. Южная женщина говорит по мобильному телефону. Через час опять смотрю в окно. Та же южная женщина говорит по телефону. Через час смотрю. Говорит. Кто она? С кем говорит? Муж? Любовник? Сын? Какой тариф мобильной связи? Надо придумать новую службу «Позвони нам».

– Алло, – говорит звонящий.

– Алло, – отвечает телефонист (в эпоху искусственного интеллекта это, наверное, робот).

– Вчера в наш универмаг завезли фейхоа, а денег нет, и сыро вокруг стало, ноябрь, а сыро, а должен быть мороз, и сын пишет, что у них там холодно и совсем нет рыжиков, забыл вкус рыжиков, знаете, какие у нас замечательные рыжики, и утки уже собираются в стаи, скоро им лететь на юг, и обещают первый снег, вы любите первый снег?

– Да, да, – медленно и вдумчиво отвечает робот, он важен, у него приятный мурлычущий баритон, если бы робот был оперным певцом, то имел бы несомненный успех у женщин.

– А потом они принесли два отреза отличного крепдешина, и мне стало так легко на сердце, что захотелось петь, и я запела «на дальней станции сойду», а он так посмотрел, что мороз по коже и крылья выросли, и я чувствую, как что-то теплеет у меня чуть ниже пояса, и такой жар по всей коже, словно мне шестнадцать лет.

– О да, о да, – медленно отвечает робот.

– А в небе розовый рассвет, а он пишет, лучше взять «лендкрузер», а я отвечаю, что в море есть медузы и огоньки, и светится все, а он говорит, что на даче лучше вырыть колодец, потому что скважина – дело ненадежное, а мне снятся две белочки, и утром сын принес торт.