Москва за нами - стр. 4

Тогда тетка Пелагея изо дня в день внушала девочке, что спасти отца сможет только Бог.

Спустя год после заключения отца от него пришло письмо. Его освободили, когда через год утерянная карта нашлась… Но вернуться в Москву ему не пришлось из-за болезни. Тетка тут же стала убеждать Лёну, что это Бог смилостивился. Вскоре мать поехала навестить отца. Он жил в небольшом городке, заведовал местной библиотекой.

Раздался звонок.

– Мамочка! – воскликнула Лёна и пошла открывать. – Куда это запропастилась Марина? Пора на вокзал, а ни ее, ни цветов…

Она открыла дверь и растерялась от неожиданности. На пороге стояла сестра Катя, рядом с ней лейтенант – муж.

– Родная моя, сестричка! – кинулась к Лёне Катя, обнимая. – Это мой Игорек, знакомьтесь, целуйтесь. Разрешаю… Да ты, Лёнка, совсем невеста у нас.

Заслышав голоса, пришла Степанида – и тут же в слезы, запричитала:

– Да как же вы, сердечные, сами? Такой багаж, а мы – хороши родные! – не встретили.

Прибежала запыхавшаяся Марина с букетом цветов. Ее познакомили с плотным, добродушным и малословным лейтенантом – мужем Кати. Вскоре пришла мать.

– Как же так, дети мои? Что случилось? – Слезы радости сменились объятиями, поцелуями. – Мы вас ждем вечером, неужто расписание подвело?

И выяснилось. Поезд из Астрахани действительно приходит в семнадцать двадцать, а они решили на один денек заехать к сестре Игоря в Сталинград.

– Лёнка, какие я тебе клипсы привезла! У одной цыганки купила… – Катя протянула клипсы сестре. – Носи на счастье. Это, Лёночка, наш подарок тебе в день рождения.

– У цыганки, считай, поддельные, – сказала тетка Степанида, – аль крадены. – И перекрестилась. – В цыганских серьгах никакого счастья не жди…

– Да будет вам, тетя Степанида, сглазите еще, – засмеялась Катя. Она одарила подарками родственников: матери – белые босоножки, тете Степаниде – цветастый платок, а младшей сестре Марине – газовую косынку. Игорь преподнес всем шоколадные наборы.

Мать видела, каким блеском радости горят глаза у старшей дочери. Говорит Катя, не сводя глаз с мужа, называя его Игорьком и везде подчеркивая «мой», будто кто-то собирается у нее отнять самую драгоценную собственность. И невольно вспомнились Ольге Ивановне ее счастливые и горькие годы замужества… То было тяжелое время – война, революция, снова война, разруха, голод. Оленька, бывшая прислуга у помещика, вопреки воле родителей уехала в Петербург с бывшим офицером белой армии, кавалеристом, поручиком Дмитрием Оболенским. Тогда ей было шестнадцать, училась в музыкальной школе. Свершилась Октябрьская революция, и Дмитрий не колеблясь перешел с эскадроном на сторону Красной армии. Он участвовал в ликвидации белоэсеровского мятежа в Трехсвятском переулке в Москве, командуя курсантской ротой.