Москва за нами - стр. 26
…В красноармейском обмундировании, с солдатским сидором за плечами он и пошел на квартиру Оболенских. «Как бы там ни было, а надо попрощаться. Не в командировку, а на войну, – думал он, – ссора ссорой, но почти четверть века вместе прожили. Все же она мне жена. Мало ли что может быть на войне? Можем и не увидеться больше…»
Гришин неуверенно переступил порог квартиры Оболенских. К нему бросились Марина и Лёна.
– О, кто у нас! Степанида Ивановна, поглядите… Раздевайтесь, дядя Вася. Садитесь с нами обедать.
Марина сняла солдатский сидор, Лёна взяла у него фуражку защитного цвета.
Но Василий Ильич не решался следовать дальше и топтался на месте, пока ему не сказала Степанида:
– Ну, раз пришел, Аника-воин, проходи, садись с нами отобедать. Не ломайся, не невеста, а мы не сваты тебе.
Василий Ильич отпустил пышные усы и был похож чем-то на Буденного. Он положил большие натруженные руки с крупными потрескавшимися пальцами, от которых пахло железом и машинным маслом, на стол.
Степанида, видать, накоротке всплакнула. Вышла с кухни с припухшими, красными глазами, молча поставила перед ним рюмку водки, соленые огурцы и налила всем по тарелке щей.
Василий Ильич молча выпил, закусил огуречной долькой и принялся шумно хлебать щи, изредка поправляя хлебом усы.
Погруженный в свои раздумья, он сидел, ел и, казалось, не замечал никого из тех, кто был с ним за столом. Степанида украдкой косилась на мужа. Отощал заметно без ее заботы. Никогда он не отличался разговорчивостью, а сейчас и вовсе выглядел каким-то угрюмым. «Бирюк бирюком, – подумала Степанида. – На войну, чай, уходит, мог бы и поговорить о чем-нибудь. Или совсем отвык от меня. Чужая я, понятно, теперь ему».
Притихших, настороженных, молча сидящих за обедом Оболенских всколыхнул появившийся Лиханов.
Поздоровался, кивая головой, и обратился ко всем, будто они могли ему чем-то помочь:
– Вы мне скажите, товарищи, существует какая-либо справедливость на белом свете?
– Ты о чем? – сочувственно поглядела на него Лёна. – Тебя что, кто-нибудь обидел?
– Хуже… Вторую неделю, как подал заявление… Чтобы в армию призвали. Ни ответа ни привета. Все ребята вместе подали в один день. Несколько товарищей с факультета и Миха Байрон. Их всех призвали, а я вот… перед вами. Миха уже в запасном полку обучается. Вчера открытку прислал. От Андрея тоже получил. Вот. – И он протянул Лёне письмо. – Призвали и направили в студию Грекова. На днях будет в Москве. А меня… – Он развел руками. – Несправедливо.
«Уехал и не попрощался, – подумала Марина о Михе. – Обиделся. Мне что, легко?»