Москва атакует - стр. 13
Вадим дал ей прикурить и потом спросил:
– Как он?
Женщина благодарно кивнула и, наконец прикурив, сделала большую затяжку. Его вопрос она попросту проигнорировала.
– Как мой сын? – требовательно повторил Вадим.
Женщина отвела глаза.
– Все очень плохо, – наконец произнесла она. – Мы не можем сбить температуру. У нас несколько тысяч пациентов с подобным диагнозом, некуда класть больных. Вызваны все врачи, даже те, кто был в отпусках. Мы бессильны. Это не грипп, а какой-то новый вирус. Дети угасают на глазах. Среди родителей в вестибюле уже есть заболевшие, больница на карантине, к пациентам никого не допускают. На выезде из города кордоны полиции, военных и вирусологов, город закрыт.
– А есть какое-нибудь лекарство? – спросил Вадим, прекрасно понимая глупость вопроса.
– Если бы такое лекарство было, мы бы его уже использовали. Там дети, много детей. А мы, врачи, бессильны и можем только надеяться. У всех заболевших температура подскочила до сорока, постоянная рвота и головные боли. Зачем я вам все это рассказываю? Мне же запретили…
– Вы правильно сделали, – улыбаясь одними губами, произнёс Вадим. – Я никому больше не скажу. Нельзя отнимать у людей надежду.
– А вы? А как же вы, как же ваша надежда? – тихо спросила врач.
– Моя? Я реалист. Там, – он мотнул головой в сторону больницы, – лежит мальчик, мой сын, и я очень надеюсь, что он поправится.
– Но теперь вы знаете правду, вы знаете, что его состояние и состояние остальных пациентов ухудшилось.
– Я знаю, вы делаете все, что можете, и доверюсь вам.
Вадим выкинул бычок и прикурил следующую сигарету.
– А если он… – Женщина не сумела закончить фразу.
– Я понял. В любом случае я ничего не могу сделать, могу только надеятся.
– Вы сильный человек, – положив руку ему на плечо, заметила врач. – С одной стороны, ваши слова можно принять за равнодушие, но я вижу, что это не так. Вы страстно хотите, чтобы ваш сын жил, и сделали для этого все, что могли.
Они постояли молча.
– Если что-то изменится, я выйду и сообщу вам, – сказала женщина. – Верьте.
Вадим кивнул:
– Верю.
В одиннадцать часов утра Димка умер. Он был уже не первым и продержался гораздо дольше других. Он, как и его приемный отец, был бойцом и сражался до последнего. Его смерть стала одной из сотен тысяч по всему миру, который медленно агонизировал, проигрывая вирусу и политическому коллапсу.
Город Солнца. Офис корпорации «Taran Industries». 2 июня 2015 г.
– Ну вот и все, – выключив телевизор, произнёс Таранов, – теперь никому ничего не надо.
Цивильный, тот самый, что договаривался с Ястребовым, улыбнулся: