Москва-1939. Отчет оголтелого туриста - стр. 19
Здесь в Парке Горького в 1939-м году работает аттракцион в силу мирового страха. Называется он – Летающие люди. На концах примерно 10-метровых металлических крановых стрел были привязаны смельчаки, которых эти стрелы, как маятники, раскачивали в одну и в другую сторону, при помощи тяжёлого противовеса. И периодически почти втыкали храбрецов головой в землю. Что удивительно – и девушки, и парни молча сносили смертельные кульбиты. Никто не визжал, как на американских горках. Кто-то даже вскидывал в молчании перед собой руку – так он воображал, что он летающий супергерой. При всём примитивизме, очень скрипучий, но крутой аттракцион!
Возможно граждане визжат, когда их несколько в одной, что называется, люльке. А когда тебя по одиночке раскачивает длинная стрела маятника и почти втыкает в землю, человеку вроде бы как стыдно орать. Он же один летает. И летает он за рубль, как бутылка газировка. И летает он, как блоха. Потому что я услышал – в толпе люди переговаривались и называли этот аттракцион Блохой.
Слева осталось чёртово колесо.
И тут, обалдеть! Я вышел к фонтану. В центре квадратного бассейна стояло произведение искусства. Вот это да! Так, ведь, это просто мечта была её увидеть.
Девушка с Веслом, ты красавица
Мы затем и здесь, чтоб исправиться…
Это БГ точно угадал – Мы затем и здесь, чтоб исправиться. Вот только он ставит её в один ряд с Пионером с трубой. Как железобетонных друзей. Что неправильно. Пионер с трубой – это мутата. Это дешёвое советское пионерлагерное ремесло. А Девушка с веслом – это произведение. Потрясающе!
Потрясающа именно эта Девушка с Веслом, которая стоит в Парке Горького сейчас в 1939 году. А не те гипсовые девушки с вёслами, которыми были утырканы все парки СССР. Это и были утырки. Причём это, кажется, вторая копия скульптора Ивана Шадра. Именно она шедевр. А не первая. И не та, которую отлили в бронзе и поставили в Третьяковке. И уж тем более не та, которую снова поставили в 21-м веке в Парке Горького – то бесполый гуманоид хотя и с двумя бугорками на груди.
Я ходил вокруг обнажённой бетонной девушки буквально открыв рот.
Из репродуктора абсолютно в тему звучала песня:
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть,
Кавалер барышню хочет украсть.
Песня была в исполнении Бориса Чиркова из кинотрилогии о Максиме.
Нет, надо постоять подольше, посмотреть, насладиться. А то как когда-то в Лувре в первый раз я почти мельком взглянул на Мону Лизу. Не впечатлила. За бронированным стеклом. Отсвечивала. Маленькая. Толпа народу – близко не подойти. Так и прошёл. А потом несколько лет спустя вспоминал и жалел, что не постоял подольше. Ведь даме всё-таки пять с лишним веков. Это стоит того, чтобы остановиться возле, и на некоторое время сбавить свой бег по жизни. Сбросить скорость. И когда был в Лувре второй раз – памятуя свой непростительный промельк – стоял так долго и смотрел, что парижские бабушки-хранительницы уже осторожно поглядывали на меня примерно с теми же улыбками, что и на самой картине Леонардо. Чего ожидать от странноватого посетителя?