Московское троецарствие: Иван V, Петр I и царевна Софья - стр. 13

Приготовлялись разные затейливые фигуры из теста, сахара, студня, как, например, башенки, дома, разные птицы.

На первом месте во главе стола садится царь; по обе стороны от царя вдоль стола садятся бояре, которые так же, как и в боярской думе, рассаживаются по старшинству и знатности рода.

Но здесь-то чинность и обрядность царского стола часто нарушались, и сам царь не мог справляться с гордыми боярами. Все дело происходило из-за мест за столом, кому садиться выше и кому ниже.

Количество боярских фамилий сильно разрослось к половине XVII века, так что трудно было следить за сменой одного боярского рода другим по старшинству.

Между тем каждый боярин считал кровной обидой для себя и всего своего рода сесть за столом после другого, род которого, по его мнению, был ниже.

Отсюда происходил раздор и перебранка между боярами в царской столовой.

Царь гневался и приказывал садиться по местам. Но не так-то легко было унять расходившегося боярина, и властного царского слова он на этот раз не слушался.

Дело доходило до того, что некоторые бояре разъезжались по домам; но царь посылал за ними и приказывал рассаживать их насильно. Боярин не хотел сидеть за столом.

«Хотя царь мне велит голову отсечь, – кричал он, – а мне не на своем месте, ниже других бояр, не сидеть!»

В конце концов, боярин спускался со скамьи под стол, да так и сидел там, под столом.

Конечно, царские столы не всегда проходили так шумно. Местничество было единственной причиной, когда чин и порядок царского дворца нарушались.

Обыкновенно же порядок соблюдался во всей строгости, и нарушители его наказывались.

После обеда Алексей Михайлович, если не ехал на Девичье поле на соколиную охоту, по древнему «благочестивому» русскому обычаю ложился отдыхать часа на два, на три, а затем шел к вечерне.

Остальное время дня царь проводил в семейном кругу; в царские покои призывались странники, так называемые «верховые старцы», и занимали царскую семью своими рассказами.

Иногда царь посвящал свободное время дня чтению книг, большею частью религиозно-нравственного, поучительного содержания. Это были жития святых, духовные слова и поучения, Св. Писание, книги нравоучительные и церковно-исторические.

Из писем Алексея Михайловича, сохранившихся до настоящего времени, между прочим из писем к патриарху Никону, видно, что он был очень начитанным и религиозно-образованным человеком: он отлично знал Св. Писание, историю церкви, церковные уставы и обряды.

Но Алексей Михайлович совсем не чуждался и светских книг.

Поэтому, кроме указанных выше книг душеспасительного содержания, он читал русские летописи, хроники и хронографы, книги по географии, посольские записки, а также повести, истории и рассказы легкого, увеселительного содержания, которые переходили к нам с Запада через Польшу.