Московский бунт - стр. 12

– Может, власть меняется? Пошли поближе.

– Иногда полицейские оставляют людей в покое с определенной целью.

– Я всегда плыл по течению, – рассуждает он, – но это было главное течение, основное. Плыл, так сказать, с народом. А сейчас сижу на берегу. На обочине. Но, с другой стороны, на обочине тоже со всем народом сижу. При этом учти – я не жалуюсь. Лично мне на обочине хорошо.