Московские бульвары: начало прогулки. От станции «Любовь» до станции «Разлука» - стр. 40

Вообще-то с исторической памятью в нынешней России совсем непросто. У нас если что-то, как тот же храм Христа Спасителя, воссоздается, то обязательно в таком виде, в котором угадывается не только последнее слово высокопоставленных чиновников, но даже их далеко не безупречный вкус. И дело здесь даже не в персоналиях, не в исключительном привлечении к новому оформлению собора Зураба Церетели – любимого художника тогдашнего градоначальника Юрия Лужкова. В конце концов, именно Церетели вложил собственный – и весьма немалый – труд в отливку двенадцати нынешних бронзовых врат, а также большого и малого соборных крестов. А Лужков все же оказался одним из тех немногих руководящих лиц, кому по-настоящему надоело глядеть на прочно прижившуюся в самом центре города яму с лужей.

Ведь другие этот градостроительный провал не видели в упор десятилетиями.

Сегодня, конечно, любопытно наблюдать их сменщиков, когда те в свите первых лиц присутствуют на торжественных службах в главном кафедральном соборе страны. Некоторые, правда, упорно путают, в какой руке держать свечку: правой или левой. Но все же это куда позитивней, чем заседать в ногах стометрового Ильича или директивно благословлять коллективное барахтанье москвичей и гостей столицы в хлорированной воде. Поэтому отнесем подобные казусы к издержкам «номенклатурного воцерковления» и отметим очевидный позитив в облике Соймоновского проезда. Так или иначе, но возвращением храма Христа Спасителя на прежнее место и восстановлением окружающего его парка в известной степени вернули этому красивейшему старомосковскому уголку прежний, сложившийся еще в начале 1900-х годов исторический вид.

Иное дело, что и в данном случае наибольшее сходство присутствует лишь в силуэте, то есть без оценки строений с заходом внутрь. Да и как иначе, если почти все там уже давно принадлежит не жильцам, не культуре и не истории. Поэтому обозревайте фасады со стороны. Сверяйте с текстом этой главы. И не шарьте глазами в поисках памятных досок с именами тех, о ком в ней рассказывалось. Их здесь ни на одном доме нет. Ни на украшенном охранной доской бывшем доме Перцова. Ни даже на строении номер 5, где, напомним, как раз и родился в начале 1930-х годов «Золотой теленок» Ильфа и Петрова.

А уж, казалось бы, куда как к месту! Ведь в нем – сначала переделанном под офисы Мосстройэкономбанка, а потом уступленном более удачливому Сбербанку – сегодня, можно сказать, прямо-таки живут под этим знаком.