Московские бульвары: начало прогулки. От станции «Любовь» до станции «Разлука» - стр. 24

Согласно этому проекту общая высота новостройки на Соймоновском проезде должна была составить четыреста двадцать метров. Размеры только одной, венчающей всю конструкцию стометровой статуи Ленина прямо-таки обескураживали. Например, указательный перст вождя вытягивался вперед аж на шесть метров. Длина ступни составляла четырнадцать метров, плечи разворачивались на тридцать два метра. Голова этого монстра по объему немногим уступала Колонному залу Дома союзов: недаром в ней планировалось устроить нечто вроде библиотеки – кладовой марксистско-ленинской мысли.

Общий вес статуи, вознесенной на более чем трехсотметровую высоту, предполагался в пределах 6000 тонн. А суммарная площадь поверхности – 14 000 квадратных метров.

Трудно утверждать, что была я слава храма Христа Спасителя, когда-то встречавшего блеском своего золоченого купола путешественников еще на дальнем подъезде к Москве, не давала покоя кремлевскому хозяину. Однако мысль, что при своих гигантских высоте и габаритах новый «ориентир» непременно заткнет за пояс старый, скорее всего, имелась. И хотя специалисты уже прикинули, что при пасмурной погоде «кладовая марксистско-ленинской мысли» вместе с указующим перстом вождя и его могучим торсом закроются тучами, а из нижней кромки облаков будут высовываться лишь штаны и ботинки, Сталину об этом не говорили.

Видно, понимали, что предпочтительнее докладывать о другом. Например, о том, что статуя вождя мирового пролетариата будет превышать статую Свободы в США в три раза по высоте и в два с половиной – по весу.

Эскиз Дворца Советов

Ан нет, есть, оказывается! Потому что многочисленные попытки большевистским наскоком «расчистить старое для возведения нового» окончились полным конфузом. Оказалось, что ни ломом, ни специальными зубилами стены храма не взять. Они были сложены из крупных плит песчаника, которые при кладке вместо цемента заливали расплавленным свинцом. Тогда – пореволюционному – решили взрывать. Предстоящая акция был санкционирована лично Сталиным и проведена специальным решением Политбюро ЦК ВКП(б), под которым кроме визы самого вождя красовались автографы его ближайших соратников. Один из них принадлежал Лазарю Кагановичу – второму в ту пору человеку в руководстве партии большевиков и первому, кто персонально следил за исполнением воли вождя в Москве.

По весьма распространенной легенде, именно с этими словами «железный Лазарь» ровно в 12 часов 5 декабря 1931 года торжественно крутанул рукоятку взрывного устройства, запустившего механизм «приведения приговора в исполнение».