Московская стена - стр. 60
– Тут у нас транспортная развязка, – доложил Диггер, подсвечивая свои бумажки желтым, дрожащим световым пятном от фонарика. – Само метро, смычка с Раменками, несколько пешеходных тоннелей… Смотрите под ноги, чтобы никуда не свалиться.
Фонари едва раздвигали плотно сбитые, стискивающие их со всех сторон массы тьмы. Потому, наверное, раменская станция показалась Кольке просто гигантской. Как природная подземная пещера, разве что без сталактитов. Ворон, правда, все прочувствовал по-своему:
– Вот же, мать твою, умели строить… – прохрипел восторженно, задрав голову и пытаясь нащупать лучом фонаря свод на высоте метров десять, а то и выше. – Словно циклопы здесь вкалывали, а не люди!
Схватил Кольку за плечи, сжал как безумный.
– Смотри! Смотри и запоминай! – голос его вибрировал от волнения, доходя на высотах до легкого повизгивания. – Вот оно, призвание русского человека! Делать то, чего другие даже вообразить не смогут… Нас поучали последние лет тридцать – надо, мол, превратить Россию в нормальную европейскую страну. Эдакую Бельгию на шестой части суши. Прикинь? Россию – в Бельгию! Это как если бы слон начал всем говорить, что он хорек… Таких умников сюда надо, под землю… Пусть смотрят! Россия создана для великих дел или ее вообще не будет!
Колька, представляя слона, который вдохновенно уверяет всех, что он хорек, только ухмылялся да растирал указательный палец, затекший на спусковом крючке автомата.
В темноте, как под водой – движения сильно замедлены. Вот так, будто водолазы, они обследовали шаг за шагом станцию. Та оказалась однопутной. Платформы как таковой не было вовсе – железный мостик с лесенками, пути с рельсами пролегали по неглубокой выемке в бетоне. Вдоль мостика шли подряд несколько боковых ответвлений, прикрытых незапертыми решетчатыми дверями. Ворон взял себе в голову осмотреть каждый боковой ход. В первом тоннеле их почти сразу спугнул противный химический запашок – решили не рисковать, зажав носы побежали обратно. Вторая дверь привела в тупик. Возможно, прежде здесь был небольшой склад. Но сейчас – просто пустой, пыльный и холодный каменный мешок. А вот третий ход, самый широкий из всех, оказался поинтереснее – еще одна многотонная, серая гермодверь, на этот раз беспомощно распахнутая настежь, а за ней просторный холл с двумя лифтовыми шахтами. Вот здесь Кольку по-настоящему тряхануло. Прямо над лифтами снова зловеще краснел глазок камеры.
– Что за лифты?
Диггер замялся. Пробормотал испуганно, косясь на камеру.
– Вниз. В сами Раменки думаю. Туда нам точно не надо, ты уж мне поверь.