Московская сага - стр. 70
Машина проехала мимо огромных глухих ворот, ведущих во внутренний двор Лубянки, и остановилась возле парадного входа, что чуть-чуть ободрило Леонида Валентиновича Пулково. По знаку сопровождающего он вылез наружу, посмотрел на фасад и произнес с нервным смешком:
– Ага, вот она, «Россия»!
Чекист сзади сухо пресек неуместный юмор:
– Это Государственное Политическое Управление.
– Только воробьи этого не знают, – продолжал легковесничать Пулково. – Однако мы, старые москвичи, все еще помним ваших предшественников, страховое общество «Россия».
– Следуйте за мной, гражданин Пулково! – сказал чекист.
Леонид Валентинович похолодел и тут же залился горячей испариной. Он вдруг вспомнил, что они ни разу не обратились к нему со своим уважительным «товарищем», называли его только «профессором», а вот теперь этот отчужденный и холодный адрес превратился в зловещего «гражданина»; так они называют арестованных, заключенных, врагов. Цепляясь все-таки за спасительный юморок висельника, он пробормотал:
– Ага, понятно… формулировка, кажется, подходит к завершению…
«Наверное, отправят в Соловки, – думал он, проходя в сопровождении двух агентов по помещениям „Лубы“. – Там, говорят, можно уцелеть, много интеллигентных людей… Да ведь не убьют же, в самом деле, не отправят же в подвал к этим рыбам, магам и гелям».
Между тем ничего зловещего на первый взгляд в окружающей обстановке не было. Его провели сначала через огромный вестибюль с портретом Ленина и с пересмеивающейся между собой охраной, которая не обратила на профессора ни малейшего внимания. Потом они поднялись один марш по роскошной лестнице, призванной производить солидное впечатление на клиентов «России», и вошли в лифт.
Вместо ожидаемого подъема лифт пошел вниз. Душа Леонида Валентиновича падала камнем в пучины. Значит, все-таки в подвалы? Лифт остановился. Вместо мрачных сводов и орудий пытки Пулково увидел ярко освещенный безликий коридор с множеством дверей. Из-за некоторых дверей успокоительно трещали пишущие машинки. Вдруг откуда-то донесся дикий и долгий вопль. Это все-таки был человек под пыткой. Профессора ввели в другой лифт и на этот раз повезли вверх. Наконец, бледный и ошеломленный, он был подведен к большим, с резьбой дверям мореного дуба.
В кабинете главы Страховой компании теперь вполне логически размещался председатель ОГПУ В. Р. Менжинский. Пулково увидел мебель красного дерева, большой персидский ковер, письменный стол, крытый зеленым сукном, портреты Ленина и Дзержинского.
За столом сидел причесанный на пробор интеллигентный человек. Он встал как бы в приятном удивлении, потом направился с протянутой рукой к вошедшему, вернее, введенному Пулково. Любезнейшим тоном зарокотал: