Москит. Я убью свое прошлое - стр. 2
Еще шаг, другой, третий – «комитетчик», уже не шифруясь, загородил Илье дорогу, чуть согнул руки в локтях, приготовился к броску. Тот, позади, зачастил, сбился на суетливую рысцу и, вроде как, побежал. Илья рывком ушел влево, пригнулся, подхватил с земли горсти рассыпанного по детской площадке песка и щедро, с двух рук, сыпанул в глаза обоим «комитетчикам» сразу. Больше всего прилетело длинному, тот не успел увернуться и огреб по полной – замер, затряс башкой и зажмурился. Второму повезло, если можно так выразиться – перед броском тот зачем-то разинул рот, и теперь яростно плевался, тер губы рукавом серой просторной легкой куртки. Илья оглянулся на бегу – отлично, фору секунд в двадцать он получил, а больше и не надо. Вдоль дорожки, ведущей через двор между тремя башнями-многоэтажками, дальше параллельно оживленной улице по тропе в низ, потом бегом в горку к заветной насыпи, проскочить ее, желательно, перед носом поезда – и вот он, заветный овраг. Там мышку можно искать долго, собаки у комитетчиков нет, если только сами они след не возьмут. А, может, и возьмут, черт знает, кто и как их натаскивал. Все, собственно, еще один день нашей бесценной жизни прошел впустую. Не совсем правда, теперь уж последние иллюзии растоптаны – обложили его со всех сторон, и этот шанс, последний, тоже оказался мимо кассы. И как дальше быть, куда податься… Для начала подальше отсюда, там поглядим.
И все бы прошло гладко, опережал он ищеек уже на полминуты, летел, ног под собой не чуя, вдоль дорожки, глядя строго вперед, дабы издалека препятствие заметить и обойти его по возможно длинной дуге. И углядел, притормозил, взял в сторону, даже отвернулся, но поздно – препятствие, мало того, что с пути не убралось, а маневр его повторило, шагнуло, не особо уверенно, сошло с дорожки и возникло у Ильи на пути. Постояло так, вытянув шею, и заторопилось навстречу. «Откуда ты взялся? Остановка в другой стороне…» – размышлять о непостоянстве и причудливости путей, приводивших Саню к дому, Илья сейчас не мог себе позволить. А тот покачнулся, споткнулся о некстати подвернувшийся под ноги бортик дорожки, но равновесие удержал, более того – будто, и не заметил и внимания совершенно не обратил. А топал себе навстречу с изумленной физиономией, и даже издалека Илья уловил в сыром воздухе пары алкоголя. Ну, разумеется, сутки отдежурил, трое свободен, отчего бы прямо сейчас не отметить этакую радость? Вот Саня и отметил, и, что было хуже всего, даже в таком состоянии Илью узнал, и топал навстречу, пусть даже с обалдевшим видом, что вовсе неудивительно. Как поступит обычный, рядовой гражданин, узрев у себя на пути воскресшего из мертвых? Развернется, и двинет прочь со всей доступной для него скоростью. Но то обычный, рядовой, к экстремальным ситуациям не привыкший, а не хирург-реаниматолог, для которого восставшие из ада – рутина, обязательный атрибут рабочего дня, и за смену таких вот, воскресших, он столько навидаться успеет, что к вечеру тошнит. Но лекарство, оно же антидепрессант, всегда под рукой, и разит сейчас от счастливого, очумевшего от нежданной встречи Сани не то, чтобы за версту, но метра за два точно.