Москит. Крах и пепел - стр. 6
– А ловко ты их, я аж засмотрелся, – от комплимента Илья ухмыльнулся, пряча лицо от порыва ледяного колючего ветра.
– Говорят, ты в ФСб служил, – не отставал Саня. – Или врут?
«Кто говорит?» – докапываться до друга Илья не стал. Мало ли болтунов на свете, коих хлебом не корми, а дай чужие косточки перемыть. Раз говорят – пусть говорят, не его дело. Он сам в родной город только полтора года вернулся – то армия, то работа, то женитьба. Вернее, не вернулся – сбежал от совместного житья с родителями жены, и семью с собой на опустевшую жилплощадь перевез. До Москвы добираться, правда, почти на полтора часа дольше, зато квартира своя и над душой никто не стоит, нервы не треплет. Сами себе хозяева теперь, жизнь только и началась, можно сказать.
Вместо ответа Илья потащил Саню за собой через дорогу, не обращая внимания на красный свет. Больница с каморкой, где притулился на птичьих правах по соседству с моргом местный центр медицины катастроф (в народе – спасателей), находился на окраине города. Транспорт с наступлением темноты в эти края добирался редко, поэтому ловить приходилось каждую маршрутку. И как раз одна длинная белая «газель» уже собиралась отчалить от павильончика у закрытого по случаю позднего времени магазина рыболовных принадлежностей. Водила попался отзывчивый, автоматическая дверь «газели» отъехала в сторону, Илья запрыгнул на ходу в образовавшуюся щель, втащил за собой Саню.
В тепле хирург быстро оттаял и активно крутил головой по сторонам. Илья смотрел в одну точку перед собой и боролся с подступавшей дремой. У самого завтра смена, пора бы домой двигать, но что там делать – жена с детьми уехала к своим родителям, да и поцапались они с Ольгой сегодня утром. Несильно, но ощутимо, осадочек остался и до сих пор напоминает о себе. Все, как бывает в таких случаях – ни криков, ни истерики, а просто оделась, забрала детей и укатила на своем «матизе», и ни одного звонка за целый день… «Вот язва» – Илья тоже уставился в окно. Настроение резко пошло вниз, адреналин вместе со спиртом выветрился из крови, на их место просачивалась тоска и безнадега. Саню, похоже, терзали похожие чувства, он не отлипал от окна. За толстым стеклом мелькали знакомые с детства улицы, дома, но в темноте и метели все выглядело нереальным и почему-то, как казалось Илье, таило в себе опасность. Маршрутку мотнуло на повороте, хирург едва не врезался носом в стекло и вскочил на ноги. Схватился за спинку кресла, удержался на ногах и ринулся по проходу к двери.
Выходить им еще через две остановки, но Илье было все равно. Они выпрыгнули из салона у замерзшего пруда, Саня покрутил головой и решительно двинулся к перекрестку.