Морской спецназ. Спас на крови - стр. 20

Три десятка молодых парней – вот специальная мобильная группа, состоявшая из бойцов специального назначения. Частично – из легендарной «Альфы», частично – из куда менее известного, но не менее легендарного отряда боевых пловцов «Дельфин». Этим людям предстояло нанести удар по вилле Нубара Кобу, отсекая тем самым голову его орде.

Работа предстояла тяжелая и серьезная. Фактически ударная группа должна была рассчитывать лишь на свои силы – эфиопская армия могла обеспечить только операцию прикрытия, чтобы задержать армию Нубара на то время, которое понадобится советскому спецназу для решительного, профессионального удара по противнику, находящемуся на вилле. Учитывая наличие в гарнизоне квалифицированных профессиональных военных, операция должна была пройти без сучка и задоринки. Иначе возникали две опасности: во-первых, серьезные потери в личном составе – вплоть до полного разгрома ударной группы. И во-вторых, буквально за три дня до прибытия группы в Эфиопию Нубара Кобу обзавелся вертолетом. И в случае, если спецназовцы увязнут в бою с охраной усадьбы, генерал мог простонапросто улизнуть.

Атака группы предполагалась с суши и моря. Причем сухопутное нападение было в значительной степени отвлекающим. Бойцам «Альфы» ставилась задача: скрытно проникнуть на территорию усадьбы, повредить технику, нанести максимальный ущерб живой силе, посеять панику среди обороняющихся. Для этой цели командование «Альфы» отобрало двадцать лучших бойцов.

«Дельфины» должны были высадиться с моря и уничтожить генерала Кобу, по возможности не отвлекаясь на посторонние цели. Хотя, в принципе, по замыслу операции наличие таковых не слишком-то и предполагалось. К моменту, когда из темной ночной воды выберутся на каменистый берег десять боевых пловцов, бойцы «Альфы» должны начать шуметь, отвлекая внимание от берега.

Томанис, Бережной и Разин находились в составе «морской» группы. И страшно гордились своим участием в столь ответственной операции. Тем более что их неразлучное трио командиры предпочли более опытным бойцам. Конечно, честь была заслуженной – оценки за боевую и тактическую подготовку у всех троих были отличными, их расценивали как лучших выпускников спецшколы за текущий год. Но все равно было лестно первым заданием получить столь важное и ответственное дело.

Ночь на двадцать седьмое июля была темная, словно весь мир окунули в огромный ушат с битумом. Вязкая и плотная темнота как будто забивалась в легкие, и фраза «темно дышать» уже не казалась нелепицей.

Мотор рыболовецкого сейнера, с которого собиралась высаживаться группа боевых пловцов, работал надсадно и с перебоями. Бойцы, расположившиеся на палубе, морщились при каждом вдохе – здесь, на конфискованной посудине, воняло так, что слезились глаза. Запахи гнилой рыбы, солярки, нечистот и еще чего-то непонятного смешивались в такую забористую дрянь, что спецназовцы еле удерживались от того, чтобы прямо сейчас не нацепить на себя водолазное снаряжение, не начать дышать воздухом из баллонов. Он, конечно, тоже своеобразный, отдающий резиной и металлом, но честное слово – по сравнению с вонищей на сейнере было гораздо приятнее.