Морские досуги №6 - стр. 11

Случай, о котором я хочу рассказать, произошёл в 1984 году, а узнал я о нём буквально на днях, от моего старого друга, Владимира Владимировича Кошкуля, бывшего в то время старшим механиком теплохода "Константин Симонов".

Теплоход «Константин Симонов», – грузопассажирский паром польской постройки, типа «Дмитрий Шостакович», был построен в апреле 1982 года. Судьба его сложилась так, что за короткое врем он успел побывать в составе Дальневосточного морского пароходства, Черноморского, Балтийского, затем был продан за долги в мальтийскую компанию и носил имя "Ирис" – "Радуга". В ЧМП он проработал неполные четыре года. Использовался для перевозки кубинских студентов в Одессу, и обратно на родину, работал на Ближневосточной линии, на Крымско-Кавказской, совершал круизы с советскими и иностранными туристами по Черному, Средиземному и Балтийскому морям.

Теплоход «Константин Симонов»

В 19 часов, в первой половине сентября 1984 года, строго по расписанию круиза, судно вышло из Ялты на Сочи, имея на борту полный комплект советских пассажиров. Около 23 часов, по своей многолетней привычке, Владимир отправился в машину, чтобы убедиться, что там всё в порядке, и можно ложиться отдыхать.

Машинное отделение на этих судах состояло из пяти водонепроницаемых, и изолированных друг от друга, многоярусных отсеков. В одном из них были размещены четыре главных среднеоборотных двигателя Зульцер, которые работали попарно на гребной винт через редуктор. Вспомогательные двигатели и котлы находились в других отсеках.

Стармех направился сначала в ЦПУ, центральный пост управления главной силовой установкой, но ещё в коридоре он услышал сигнал пожарной сигнализации. Это сработал температурный датчик над дизелем. Вахтенных в посту управления не оказалось, все они, как увидел Владимир через окно в ЦПУ, находились возле третьего главного двигателя.

Центральный пост управления от машины отделяли тепло- и звукоизолирующие переборки, с двумя дверьми и большим окном, позволяющим наблюдать за машинами.

Над двигателем стоял столб пламени. Не медля, Владимир дистанционно остановил все главные двигатели и перекрыл подачу топлива к дизелям, одновременно предупредив об этом вахтенного штурмана. Сказал и о пожаре в машине, и о возможном применении углекислоты.

Количество баллонов с углекислотой рассчитывается по объёму самого большого охраняемого помещения, и обычно им является машинное отделение. В данном случае, её было достаточно только для одного отсека. Применяется углекислота только по приказу капитана, и включает её, как правило, старший механик, после того, как первичными средствами тушения пожара погасить его не удаётся. После остановки двигателей пожар не прекратился, наоборот, дизель охватило пламя со всех сторон. Вахта прибежала в ЦПУ. Никаких других средств для тушения, кроме углекислоты не оставалось. Но до её применения следовало полностью герметизировать машинное отделение, лишив его притока свежего воздуха и убедиться в отсутствии людей в машине. На герметизацию ушло всего шесть минут, но разрешения на пуск углекислотной не было. Даже несмотря на то, что все члены машинной команды были налицо, по инструкции следовало сначала получить доклад от группы разведки, что людей внутри не осталось.