Морозный роман или Как растопить холодное сердце. - стр. 5
Меж тем информация о том, что я принимаю участие в таком грандиозном шоу, распространялась. Мои рейтинги росли, а количество звонков доводило до бешенства.
До позднего вечера я ходил из угла в угол собственного дома, отклоняя все просьбы дать интервью.
Виктор Щербаков приставил к моему дому необходимое количество людей, которые не давали журналистам пробраться ко мне как можно ближе. Часть из них стояла на этаже у квартиры. Не удивлюсь, если парни успели занять нижние этажи и распределиться по крыше, чтобы точно поймать тех, кто захочет проникнуть на мою территорию. Хорошо хоть Сергея пропустили ко мне.
Друг с испуганными глазами подпер спиной дверь.
— Меня чуть не затыкали диктофонами и микрофонами! Звери!
— Еще какие! — согласился. — Раз идут на такие подлости.
— Сейчас мы этот вопрос обсудим. Нужно подумать, как выйти…
Но когда я перед лицом товарища поднял документ и пальцем ткнул на сумму неустойки, он захлебнулся собственными словами!
— Я… у меня… они…
— Именно в этой последовательности, — хмыкнул, — но самое забавное, что звонить мне никто не собирается.
— Не будем упрощать им задачу! — поддакнул Сергей, устало опустившись на диван и вытягивая ноги.
— Ты хоть дома был? — друг покачал головой.
— Дашка сказала спасать твою честь и дома не появляться!
На некоторое время мы призадумались каждый о своем. Я вот, как бы это не смешно звучало, решил потрепать нервы всем — начиная от зачинщиков, заканчивая съемочной группой.
— У тебя сейчас такое кровожадное выражение на лице, — тихо проговорил Серый, — что придумал?
— Неустойку платить не буду, — отчеканил, — не для того столько работал и потел, так что участие в этом шоу приму.
— Ты уверен? — насторожился друг.
— Более чем, — усмехнулся, — но они пожалеют, что связались со мной!
Теперь уже и Сергей улыбнулся во весь рот. Уж он-то знает, каким я бываю невыносимым!
— Тогда оспорим несколько пунктов договора, я тоже хочу принять участие в этом беспределе!
— Да без проблем!
И пока друг занимался тем, что составлял план стратегию и что-то вычитывал в договоре, я отвечал на всевозможные письма и сообщения. По большей мере удалял, особенно, когда дело дошло до матери. Вот кто ликовал больше всех! Она и звонила, и писала, и даже общалась с журналистами. Как же хорошо, что она не знает, что сейчас происходит в моей жизни, как же плохо, что выставила на обозрение все мои фотки! Щербаков устал их чистить в интернете.
До кровати я смог добраться только ближе к четырем часам утра. Уставший, но немного довольный собой, повалился на удобный матрас и пробормотал: