Морос, или Путешествие к озеру - стр. 11
Патриотизм патриотизмом, а деньги деньгами…
Карта Чако, не без стараний дона Хуана пестрящая обозначениями троп, ручьев, ложбин, индейских селений и имеющая посередине то самое белое пятно (именно в центре пятна, в девственно чистой terra incognita, по предположениям гидрологов и местных вождей, сельва спрятала головную боль парагвайских штабистов), осталась на столе в кабинете – военный министр отложил общение с ней до утра.
Когда машина министра, урча, неторопливо добралась до главной парагвайской гостиницы, веселье на террасе «Гран Отель-дель-Парагвайя» завершилось. Молодежь оттанцевала свое: в парке перед отелем звенели, переплетаясь, голоса кокеток и их юных спутников, но песенка сегодняшнего танго была спета. Оркестранты промокали пот носовыми платками и заботливо, словно младенцев в коляски, укладывали в чехлы инструменты. Официанты, не скрывая усталости, освобождали на террасе столики от оплывших свечей. Отяжелевшие любители каньи собирались на выход, редкие парочки были слишком увлечены собой, и появление на террасе щеголеватого господина с тростью привлекло внимание лишь устроившегося за крайним столиком гостиничного постояльца.
Господин с тростью и постоялец кивнули друг другу. Не успел вошедший придвинуть к себе плетеный стул, как оставшиеся огни погасли, открывая взорам полуночников одну из самых главных достопримечательностей парагвайской столицы – тропическую ночь. Музыка окончательно стихла, однако свято место пусто не бывает – на дежурство заступили целые хоры звенящих насекомых. Неистовство местных цикад, способное заглушить даже самые громкие разговоры, оказалось на руку двум встретившимся джентльменам.
– Вновь не вижу на вашем столике мате, мистер Бьюи. – Риарт прислонил к столешнице трость и, повертев шляпу, положил ее себе на колени. – А ведь это, увы, то немногое, чем может похвастаться моя родина.
– Не переживайте за свою родину! Просто всему на свете я предпочитаю индийский чай, – откликнулся представитель почтенной британской фирмы «Шелл Ойл». – Знаете, когда мне довелось работать в Глазго, нам доставляли его прямиком из Калькутты в особых вощеных ящичках, перевязанных бечевкой. Он изумителен! Стоило только распахнуть крышку, распространялся непередаваемый аромат.
– В таком случае сойдемся на чем-нибудь нейтральном. Коньяк? Виски? Канья?
– Я заказал кофе, но его не торопятся принести, – пожаловался англичанин.
– Тогда воспользуемся моментом, прежде чем нам помешает какой-нибудь полусонный мальчишка с давно остывшим кофейником.
– С превеликим удовольствием! Итак, с чего начнем?