Морганы. Династия крупнейших олигархов - стр. 40
В ответ на это «Нью-Йорк таймс» утверждала, что такие обвинения жестоки и несправедливы, а Пибоди и Морган просто делают то, что делаем все мы, зарабатывая деньги на войне. Газета добавила: «Они просто не могут отказать своим корреспондентам в «посылке домой» этих ценных бумаг». И на самом деле «недоверие» в самой стране было таким, что многие капиталисты в целях безопасности переводили свои сбережения за границу. С точки зрения морали бизнеса спекуляция и прибыли вполне законны. Вместе с тем объективно они могут быть нелояльны. Бизнес пытается олицетворять собой нацию, но эти понятия отнюдь не синонимы: при определенных условиях их интересы могут сталкиваться, особенно когда в стране наличествуют противоборствующие социальные группы.
В своем обращении в 1868 году, незадолго до смерти, Джордж Пибоди отвергал такие обвинения в нелояльности: «Я хотел бы публично признаться в том, что во время ужасного испытания, через которое прошла наша страна, мои симпатии всегда были и остаются с Союзом, которому я всегда стремился помогать и ни в коей мере не навредить престижу союзного правительства».
Искренность Пибоди не подлежит сомнению. Либеральный и гуманный, Джордж Пибоди весьма высоко ценил прогрессивные цели Гражданской войны, а о его поддержке дела освобождения негров красноречиво свидетельствует пожертвование трех с половиной миллионов долларов на развитие образования чернокожих. К тому же во время войны Пибоди был уже стар, малоактивен и отошел от дел, а фирма стала называться «Дж. С. Морган и К°». Несмотря на благосклонное отношение к Союзу, Джуниусу Моргану не были свойственны ни либеральные, ни гуманистические настроения – он был расчетливым бизнесменом, а бизнес выходит за рамки национальных идеалов, и дом Морганов просто не мог отказаться от отправки домой ценных бумаг своих корреспондентов. Банковское дело есть банковское дело, а бизнес есть бизнес. Безработные и голодные рабочие текстильной промышленности Массачусетса могли подтянуть ремень и направить выражения симпатии Аврааму Линкольну, но любой банкирский дом должен либо служить своим клиентам, укрепляя их доверие к себе, либо разориться. В 1917 году тогдашний хозяин дома Морганов, Дж. Пирпонт Морган-младший, выразил свою готовность поступить в распоряжение правительства, но сказал: «Мы сделаем все, что считается правильным, благородным и не вредит нашему престижу».
При противопоставлении престижа и национального интереса престиж у него выходил на первое место. Джуниус Морган попросту вел свой обычный бизнес и делал деньги. Делать деньги так же законно во время войны, как и в мирное время.