Море по колено - стр. 8

Кабина вздрагивала, бренчала забытая в пустом стакане ложка. Под колесами раздавался хруст и скрежет.

Кажется, на выезде их обстреляли: что-то сыпалось на машину горохом, стучало по ней барабанной дробью. Локомотив оборвал несколько трубок, идущих от котла к прачечной и теперь из дырок сифонила горячая вода. Но ни это, ни даже прогибающееся под многотонным монстром полотно и ужасный скрип опор не могли их остановить.

Не мог и господин Бугзи, потому как не обзавелся гидросамолетом. Слишком дорого, даже для него. Поэтому погоню могли организовать только на плоскодонках – шустрый транспорт, но… Паровоз быстрее. И движется он по эстакаде, почти по прямой, ему не надо огибать отмели. Пожалуй, у беглецов была фора. Оторвутся на час? На два? Зависит от того, сколько локомотив проедет, ведь угольный тендер был пуст, куча с каменным топливом осталась там, на перроне у запасного пути.

Под потолком качалась тусклая лампа. За железным бортом бликовал на воде луч единственного фонаря, причудливо вывернутого на носу паровоза – что-то он там, видимо, должен был освещать, в бытность свою фонариком для стиральщиц. Рассвет не торопился с появлением и блики, тусклые отсветы оставались единственными источниками света для двух человек и одного лаци.

Григорий поймал себя на том, что в этом неверном сиянии разглядывает ничем не прикрытые ленкины ноги. Рыкнул на себя, отвернулся, ругаясь в уме грязными словами и одновременно вспоминая подходящую молитву. Не вспомнил.

– Как сбежала-то?

– Блеванула охраннику на башмак. Сказала – надо в туалет, живот крутит. Он меня в сортир и затолкал. А там вентиляция. Не шибко просторная, но мне хватило.

Григорий улыбнулся.

С появлением солнца, когда черные тучи снова стали серыми, паровоз замедлил ход. Внутри у него что-то застучало и через несколько километров он все-таки замер.

Ленка выглянула из кабины, огляделась. Она плохо ориентировалась на планете, на которой не было никаких ориентиров. Спросила:

– Нас найдут?

– Найдут, – подтвердил отец Григорий.

Девушка насупилась, потом гордо вскинула голову.

– Ну и что! Все равно – я рада, что это сделала! И ждать их здесь не собираюсь. Давайте вылезать, пойдем… куда-нибудь.

Григорий тоже осмотрелся. В отличие от Ленки он понимал, где они находятся, умел угадать место и направление.

– К омуту пойдем. Это недалеко.

– Куда?

– К священному месту.

– Если оно священное, то почему омут?

Григорий усмехнулся. Вслед за беглянкой слез сначала с паровоза, потом с эстакады, очутившись по колено в воде.

– Да потому, что пошутили, – достал скрученную из серых водорослей сигарету, подпалил ее спичкой. – А потом еще и построили на том участке обшитую пластиком домину, расцвеченую фонариками, не гаснущими даже днем. Короче говоря – трактир. Назвали «Омут Марии Анновны». И не спрашивай, что было на уме у хозяйки, когда она его так называла. Дураки думают, что и вправду из-за глубины.