Море – мой брат. Одинокий странник (сборник) - стр. 43

За баром крутил радиоприемник человек в фартуке бармена, вылитый Уэсли, если не считать белых волос и оплывших челюстей.

– Старый лось, – сказал Уэсли, зашаркав к стойке.

Отец обернулся и увидел его.

Приветствие было очень простым: старший поднял руки и открыл рот в счастливом тихом удивлении. Затем перешел к концу барной стойки и, по-прежнему удивленный, протянул тонкую руку сыну. Уэсли крепко ее пожал.

– Так-так-так… – серьезно поздоровался мистер Мартин.

– Привет, Чарли, – скупо улыбнулся Уэсли.

– Так-так-так… – повторил этот стройный седой человек, все еще сжимая руку сына и глядя на него тревожно и важно. – Где ты был?

– Повсюду, – ответил Уэсли.

– Повсюду, э? – эхом отозвался отец, не отпуская его руки. Затем медленно повернулся к мужчинам, что сидели у бара и наблюдали за происходящим с гордыми улыбками. – Мальчики, – объявил отец, – встречайте малыша. Напитки за мой счет.

Как только отец решительно повернулся к бутылкам, Уэсли пришлось пожать руку полудюжине завсегдатаев.

Мистер Мартин неторопливо расставлял стаканы по стойке, будто совершал очень важный ритуал. Билл, Мид и Итингтон подсели к Уэсли. Когда все стаканы были наполнены скотчем, мистер Мартин налил себе неразбавленного в стакан для воды и медленно повернулся к сборищу. Воцарилось глубокое молчание.

– За малыша, – провозгласил он, подняв стакан.

Все, включая Уэсли, выпили, не произнося ни слова. Когда это было сделано, вечер Уэсли и его товарищей раскочегарился, поскольку старик первым делом наполнил их стаканы снова.

– До дна! – скомандовал он. – Еще по одной!

Так они и сделали.

Итингтон подошел к патефону-автомату и поставил пластинку Беатрис Кей[25].

– Мой старик был в шоу-бизнесе, – крикнул он на весь зал. И в доказательство боком зашаркал по бару, в одной руке держа кепку, а другую подняв в водевильной манере, отчего Эверхарта сотряс приступ смеха. Ник скучал. Уэсли, в свою очередь, удовольствовался тем, что наполнил стакан из кварты, которую поставил перед ним отец.

Спустя еще пятнадцать минут Эверхарт был близок к опьянению. Каждый раз, когда он опустошал стакан, Уэсли рьяно подливал. Мид погрузился в размышления, но через некоторое время взглянул на Эверхарта и, рассеянно поглаживая усы, сказал:

– Уэс говорит, это твой первый рейс, Эверхарт.

– Ну да, – сконфуженно подтвердил Билл.

– А чем раньше занимался?

– Преподавал в Колумбийском университете, был старшим…

– Колумбия! – воскликнул Мид.

– Да.

– Меня вышвырнули из Колумбии в тридцать пятом, – засмеялся Мид. – С первого курса!

– Тебя? – спросил Билл. – В тридцать пятом? Я тогда учился в магистратуре – это, вероятно, объясняет, почему мы не были знакомы.