Море имен - стр. 74
Ответов не было. Но было все, что нужно для старта поисковой цепочки.
– Мама, – сказал Алей, вставая. – Я сейчас буду искать Иню. По-своему. Не трогай меня и не мешай, пожалуйста.
Она посмотрела благоговейно.
– Хорошо.
Он провел ладонью по лицу, запрокинул голову, сцепил руки за спиной. Уходили вверх белые стены двадцатидвухэтажной башни, пронзенные светящимися окнами квартир. Мерцал кафель облицовки, над крышей сгущался мрак. Звезд не было. Одинокая Луна висела в небе, похожая на теннисный мячик. Алым глазком подмигивал возле нее бортовой огонек далекого самолета.
Ясень Лазурин Обережь.
Отец.
Живой.
Жизнь, изменившаяся навсегда. Поиск Предела. Выход к Старице. Хакер Улаан-тайджи, один из лучших в Листве и во всей Росе, не знающий неудач. Лесное изумрудное пламя, тихий переплеск темной воды, лодка-ялик, ждущая в заводи. Небо, затянутое облаками.
«Опять», – Алей сцепил зубы. Финальная ассоциация еще не вспыхнула в мозгу, а он уже понял, к чему идет дело. Совсем недавно он получил подобный ответ на другой вопрос.
Закольцованный мирок Старицы, отрезанный от Реки, – символ недостижимой цели и безнадежного поиска. Не удастся настроить формулу: в выдаче нет релевантного ответа…
«Нет, – упрямо сказал себе Алей. – Я не сдамся. Если нельзя начинать поиск с отца, я начну его с другой точки».
Шишов, Лев Ночин.
Шишова, Весела Искрина.
Вечер, телевизор, звонок в дверь.
И накрыло, как накрывает океанской волной и взрывной волной: Алей болезненно выгнулся, схватился за голову. Точно раскаленная спица пронзила череп – от виска до виска. Свело судорогой мышцы пресса. Началось видение, яркое и страшное, одуряющее, мучительное.
Теперь в нем был звук.
…Ясень, суровый и темный лицом, стоял в коридоре бок о бок с младшим сыном. Иней смотрел на него – преданно, с обожанием, – а он смотрел на двух взрослых, истуканами замерших перед ними.
В комнате орал нелепицы телевизор.
– Вот, значит, как, – тяжело уронил Ясень.
Алей закусил губу: он узнавал голос. Голос нельзя подделать, нельзя, точно нельзя… значит, это папа. На самом деле. Папа вернулся. Папа вернулся живой.
Папа стоял перед мамой и маминым новым мужем.
– Я тебя не виню, Веся, – сказал он. – Мертвых не ждут.
– Ясик, – беззвучно прошептала та. – Ясик…
– Мне здесь места нет, – глухо продолжал он. – Я пойду. Будь счастлива.
– Ясень! – она рванулась вперед и застыла, натолкнувшись на его взгляд. – Ясень, я люблю тебя!
– Ты чужая жена теперь, – возразил он печально, – венчанная. Прости, Веся. Прощай.
– Я твоя жена перед Богом! – выкрикнула она и все же кинулась к нему – как на нож. Схватила за руки, заглянула в холодные черные глаза, отпрянула, помертвев… Ясень не шелохнулся.