Монументы Марса (сборник) - стр. 113
Все ожидали чуда от высокого лысеющего мужчины с большим пистолетом в руке. Кушак знал, что чуда не будет. Его беспокоило, сохранил ли раствор вирулентность. Раньше никогда не приходилось сталкиваться с такими масштабами. Кушак нажал кнопку. Мельчайшие капельки жидкости конусом устремились к стене. Кушак медленно шел вокруг замка, и толпа послушно двигалась за ним…
Вольский не пропал. Он дважды появлялся в Ленинграде и каждый раз разыскивал Кушака, привез ему в подарок ремешок для часов и растрепанную книжку по переплетному делу.
– Я помню, ты этим увлекался в шестом классе, – объяснил он. – Я стараюсь не забывать о друзьях. Пришлось много за нее отдать. Редкая вещь. Ну бери, бери.
– Я уже не увлекаюсь, – ответил Кушак. – И никогда не увлекался.
Но Вольский так и не согласился взять книгу обратно. Ремешок тоже пришлось оставить.
– Конечно, у тебя есть. Странно, если бы не было. Подаришь кому-нибудь. Мне из Тбилиси привезли. Три штуки.
Кушак понимал, что щедрые дары Вольского небескорыстны. За них придется расплачиваться. Так и случилось. Вольский оба раза уезжал в Москву, отягощенный трофеями, и с каждым разом его искренняя любовь к Кушаку крепла. Как-то Кушак дал ему решительный бой за часы-луковицу, купленные за бешеные деньги в комиссионном магазине, которые он все собирался починить, да времени не было. Он наотрез отказался расставаться с часами. Этот бой был битвой при Ватерлоо, и Кушак играл в ней грустную роль Наполеона.
В третий раз Кушак сказал Вольскому по телефону, что спешит на работу и увидеть его не сможет. Вольский расстроился и пришел в лабораторию. Каким-то образом ему удалось обойти вахтера, и он возник на пороге пустой лаборатории, как опостылевший черт, требующий расплаты за дружбу с нечистой силой. Вольский еще больше раздался в талии, но был по-прежнему оживлен, и Кушак с тревогой оглядел лабораторию, борясь с желанием запереть шкафы, чтобы гость чего не выцыганил.
– А почему пусто? – спросил Вольский. – Где народ?
– Библиотечный день, – сказал Кушак. – И в любом случае – людям надо выспаться. Мы три дня отсюда не вылезали.
На длинном столе, разделявшем лабораторию надвое, возвышались кубики и пирамидки розового цвета.
– А это что? Не секрет? – спросил Вольский.
– Это чтобы тебя оставить без работы, – сказал Кушак, отнимая у Вольского кубик, легкий и теплый на ощупь. – Придется тебе переучиваться.
– Я всегда учусь, Коленька, – сказал укоризненно Вольский. – Без этого в наши дни окажешься в хвосте событий. А при чем здесь строительство? Ты же какими-то беспозвоночными занимаешься.