Монтаж памяти - стр. 6
Крутились возле неё в основном музыкальные таланты. Мне же медведь на ухо наступил. Я тогда больше по мотоциклам уносился, а не меломанил. Да и в прислужниках ходить не привык. Вниманием девчонок не был обделён, а некоторые даже нет-нет могли и посуду добровольно помыть у меня в гостях, и перекус на скорую руку сварганить.
Так что за проделками голубоглазой брюнетки наблюдал со стороны на приличном расстоянии. Позабавило меня всё это в очередной раз. Даже имени её не знал, равно как и факультет.
1860 год
Персональный темнокожий «Вергилий» подхватила меня под руку и повела за собой, видимо, с готовностью стать проводником в этому аду. Вот «Божественную комедию» я откуда-то помню, а как здесь оказалась, хоть убей, но нет.
– Это ошибка! Меня с кем-то спутали! – шепотом кричала я ей.
Но та уводила меня в сторону от хижин и мужика с кнутом, сбежавшего со страниц вестерна.
– Это? – указала в сторону гигантских угодий с бороздами, усаженными рядами невысоких кустов.
И мы одновременно с моей спутницей произнесли слово: «Cotton».
Я точно знала, что там растет хлопок, хотя не могла себе этого объяснить.
Когда мы подходили к огромному белому особняку с просторным крыльцом, окнами почти от пола до потолка с синими распахнутыми ставнями и рядами массивных колонн, я тоже будто бы его узнала. Два трехэтажных крыла здания соединялись между собой двумя ярусами посередине из крыльца и открытого балкона, украшенного сводами арок и балюстрадой. За дверями, видимо, был просторный холл на обоих этажах. Перед домом располагалась величественная круглая клумба из стриженных кустарников, диаметром порядка десяти метров. В центре неё разливался трехъярусный фонтан.
Кажется, я всё это видела раньше. Не может быть такого. И тут тело совершенно бессильно обмякло в растерянности, не доверяя себе, как чужаку.
– Ничего не помню. Пожалуйста, скажи правду, умоляю.
– Ох, мамушка, не говори таких слов никому из белых господ. С твоей головой совсем плохо. Ты почти с рождения прислуживаешь мадам, а потом и её дочери. Если обнаружится, что ты больше не годишься, погонят на плантацию, а рабы после десяти лет полевых работ отправляются в могилу. Лучше молчи. Прошу.
Рабы? Это тупик. Разве торговля людьми не карается по закону? Что это за место-то такое на Земле? Остров?
Они все сговорились. Хотят меня убедить, чтобы сдалась. Точно. Ей нельзя верить. Лучше изобразить покорность, собрать информацию о местоположении, а потом думать, что делать. И как можно скорее. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, как и всегда.