Монтаж памяти - стр. 29

Боже, что же сейчас будет со мной, когда обнаружат пропажу Кэролайн, если госпожа разъярилась лишь за отказ от завтрака несносной девчонки.

2014 год

Михаил

– Не отчаивайтесь, Миша. Можно Вас так называть? Всё-таки это уже наша вторая встреча. – Брюнет одобрительно кивнул, упираясь взглядом в знакомый забор за окном, разделяющий будто два разных мира.

Зеленоглазая блондинка в белом халате старалась не разглядывать тайком атлетическое тело своего собеседника. Но и лицо Михаила с первой же встречи всё время стояло перед её глазами, вызывая приятное волнение: прямой острый нос (никогда раньше ей бы в голову не пришла мысль о красоте мужских носов), брутальная щетина на квадратном подбородке, обаятельная, добрая, но редкая улыбка и невероятного ржаво-коричневого цвета, серьезные, задумчивые глаза под низкими строгими бровями. Врач внушала себе сохранять зрительный контакт, сосредоточившись на работе:

– Память – капризный механизм. Это не флешка, не фотография и не сундук, из которого в любой момент можно достать нужное воспоминание в точности так, как это и было. Скорее, память – детские кубики с кусочками картинок со всех сторон, которые сложив верно воедино, получаешь результат. Но ведь столько возможных комбинаций можно собрать из одного набора кубиков. Какой-то случайно потерялся, а другой, чужой нам подбросили на детской площадке.

«Похоже, со мной разговаривают, как с психом или умственно отсталым. Хотя эта женщина, кажется, довольно понимающая и сочувствует. Но поможет ли? И хочу ли я, чтобы помогло?» – думал Михаил, изучая шрамы на своих руках, напоминающие о заброшенном хобби.

– Я Вас понял.

– К сожалению, сами люди, не профессионалы, не способны отличить конфабуляции от истинных воспоминаний. Но это нормальное явление, хотя в особо тяжелых формах граничащее с психическими расстройствами.

– Конфа… что? Что это такое?

– Ой, простите, меня. Это ложные или переосмысленные и видоизмененные воспоминания. То, чего не было на самом деле. В психиатрической практике довольно много как веселых, так и трагичных случаев. Как-то я работала с двумя сестрами и попросила рассказать о лучшем воспоминании из детства. Одна из них в мельчайших деталях рассказала, как приходил Санта Клаус, но она в нем тогда не признала переодетого отца. Даже описала свою пижаму и подарок. На что вторая, младшая сестра, начала возражать, что так выглядела её пижама, а не сестры, и куклу подарили тоже ей. Они чуть друг друга не прибили в моем кабинете. А на следующий день принесли фотографию с того праздника. И действительно, в своих воспоминаниях старшая сестра присвоила пижаму и подарок младшей, хотя в шестнадцать лет ей явно было уже не до кукол и спальной одежды с разноцветными пони. А другой случай прочла в журнале по психологии. Но это трагедия и свидетельство полнейшего непрофессионализма полицейских. Мужчина признался в убийстве, которое не совершал. У него было железобетонное алиби, но, благодаря расстройству памяти (наверное, на нервной почве), в мельчайших деталях описал преступление. Причём с каждым допросом его рассказ обрастал всё большим и большим количеством подробностей. Почему-то это никого не насторожило, и невиновного человека казнили. Показатель раскрываемости преступлений, видимо, оказался важнее человеческой жизни. Никто не может абсолютно доверять своей памяти. Но давайте продолжим и вернемся к Вашей истории. О чем Вы поведаете мне в этот раз?