Монстры Лавкрафта (сборник) - стр. 68
Воздух в комнате, и так прохладный, казалось, стал вовсе ледяным, и Керри всем своим существом захотелось увеличить расстояние между ними. Мог ли он чувствовать ее страх? Возможно, он принял это как данность. Очевидно, он мог быть опасен – чем внимательнее она на него смотрела, тем больше у него казалось острых точек, столь же убийственных, что и кончики его коротких пальцев. Но Керри пришлось положиться на персонал тюрьмы, который обеспечивал ее безопасность. И хотя в комнате не было охраны, чтобы не накалять атмосферу, за ними наблюдали через камеру. Если Марш станет ей угрожать, комнату заполнят газом, который вырубит их обоих за несколько секунд. Она проснется с головной болью, а Марш очутится в своей яме.
И ничего не будет достигнуто.
– Я говорю «божьи твари», потому что не знаю, к кому вас отнести, – объяснила она. – Я знаю, что о вас думают другие. Что вас считают неестественными, отклонением от нормы. Впрочем, я не говорю ничего такого, чего бы вы не могли услышать здесь за восемьдесят с лишним лет.
Заинтересовало ли это его хоть немного? Если едва различимый наклон головы что-нибудь значил, то возможно, что заинтересовало.
– Но если существуете вы и целые семьи, колонии вам подобных, значит, вы не отклонение. Значит, вы находитесь в пределах возможностей природы.
До этой минуты Керри понятия не имела, что собирается ему сказать. Общаясь с животными, она не привыкла обращать особого внимания на то, что именно она говорит. Важнее было, как она это говорит. Животные, как и маленькие дети, воспринимают интонацию, а не смысл слов. В большинстве случаев они предпочитают высокие тона. А также реагируют на прикосновения.
Но здесь ничего из этого не сработает.
Барнабас Марш был неземным существом, причем очень сильным, обладал знаниями, которым было много веков. Керри продолжала говорить с ним, пытаясь преодолеть эту пропасть между ними, – как она делала всегда. Независимо от вида животного, у нее всегда имелся способ наладить контакт. Это было что-то, к чему она могла приспособиться, – образ, звук, оттенок вкуса, какое-нибудь обостренное чувство, переполнявшее ее. И как только она восстанавливала равновесие, она использовала этот ключик, чтобы открыть дверь к дальнейшим возможностям.
Керри говорила с Маршем о море, что было самой очевидной темой, потому что, несмотря на различия между ними, у них было много общего. В них обоих была вода и соль, и оба они зародились в воде и соли – просто он был ближе к исходному состоянию, только и всего. Вскоре Керри почувствовала влияние приливов, направление течения, холодную и влажную силу тяжести, манящую ниже, ниже, ниже к еще большим глубинам, затем уравновешивающее усилие давления, и там, где когда-то можно было оказаться раздавленным, теперь было уютно… холодный кокон, который был и одеялом, и всем миром, покалывающим ее кожу и приносящим вести из тысячи государств в каждом направлении…