Монстр. Забери мою роль - стр. 46
– Во-первых, у нас есть звонок, – он указал на ворота, и я, действительно, заметила небольшое устройство, на которое прежде внимание не обращала. – А, во-вторых, мы уже закрыты. Вы что-то хотели?
Такой простой вопрос, но внутри он вызвал волну негодования. Нет, я не хотела, но мне придётся.
– Я к Левицкому, – ответила я, поняв, что пауза затянулась. – Знаю, он на месте, видела свет в его окнах. И уверена, если Вы сообщите, что здесь Элиза Красова, он меня примет.
«Толстячок», как я его успела окрестить мысленно, вдруг перестал хмуриться и глубоко вздохнул.
– Не советую его сейчас беспокоить, – скорее сочувствующие произнёс он. – Вернулся минут десять назад. Злой. И вряд ли он способен сейчас не нагрубить.
– Ничего страшного. Иного я от него и не ожидаю.
Охранник покачал головой, но я умоляюще сдвинула брови, приложив руки к груди. Снова глубокий вздох, пожал плечами:
– Хорошо, но я предупреждал.
С этими словами «Толстячок» пропустил меня внутрь помещения, и, делая шаг за шагом, я чувствовала, как сильно дрожат мои руки. Сердце то замирало от неизвестности, то начинало слишком часто стучать, добавляя краски разгоряченным щекам. Пока мы достигли приёмной, я испытала исчерпывающую гамму чувств.
Он хочет сломать меня. Не знаю, зачем. Но я готова.
Просто приносить ему чай и выслушивать нелестные упрёки. Ради отца. Могу ли я рассчитывать взамен на то, что жизни папы более не будет ничего угрожать?
– Он ждёт Вас, – раздался голос охранника совсем рядом, и я поняла, что пока раздумывала, тот успел доложить Роберту о моём присутствии. «Толстячок» откланялся и вышел, направившись, по всей видимости, на свой дежурный пост.
Несмело я потянулась к массивной ручке. Дверь скрипнула, и я в очередной раз замерла, представив взгляд, который вот-вот увижу. По мере того, как открывалась дверь, сердце отбивало всё больший ритм, и когда я казалось была на пределе, шагнула в кабинет.
Он стоял у стола лицом ко мне, немного присев на него. Надеюсь, мебель здесь достаточно крепкая. Руки в карманах, голова чуть наклонена. Изучает меня. Ждет, зачем я пожаловала.
Слова застряли в горле, а пошевелиться я была и вовсе не в силах. Ну, же, Эль! Смелее. Но вопреки всему, я молчала, продолжая испытывать терпение Роберта. Ухмыльнулся. Знает уже, что сдалась. Но тянет время. Видит мои мучения. Наслаждается.
– Говори, раз пришла.
Снова смешок. Мне казалось, эти светлые глаза внимательно следят за каждой моей мыслью. Я снова не сразу поняла, что слишком пристально рассматриваю его лицо, которое уже не считала уродливым, в отличие от сущности. И если внешность – независящий от него фактор, то внутреннее содержание – полностью на его совести.