Монстр в ее постели - стр. 31
– Если что – звони, понял? Ни в коем случае не уходи! Я вернусь быстро, у меня встреча неподалеку. Понял, Вань?
Брат хмурится, но кивает.
– Это по работе?
– Да. Раз мы теперь живем с соседом, я больше не могу водить клиентов. Поэтому я хочу снять помещение и открыть там свой кабинет.
– Круто, Даш! А можно я после школы буду приходить к тебе и сидеть, пока ты работаешь? Я тихо, честно!
– Можно. Но сначала надо этот кабинет открыть. Так что жди меня здесь. Можешь играть, а можешь поделать уроки. Но я все равно проверю!
Упоминание уроков действует магически: Ванька тут же хватает с полки игру и уходит в уютный уголок с креслом-мешком и низким столиком. Я приношу ему чай и блюдце с печеньем, оставляю депозит и убегаю, потому что время не ждет, Прокопенко уже на месте, и у него всего час, чтобы спасти мою жизнь.
До сих пор дрожат руки. И кожей под одеждой я чувствую уверенные прикосновения чужих рук. А рядом неуловимо витает слабый аромат крема, который я использовала после тяжелых дней, когда кожа на руках краснела от постоянного ношения нитриловых перчаток. Теперь придется выкинуть и покупать другой, потому что от одного вида «Пантенола» я краснею и задыхаюсь.
Ненавижу!
– Дарья Сергеевна?
Красивый молодой мужчина в дорогом костюме поднимается, едва я вхожу. Я чувствую себя неуютно в просторном светлом ресторане. Это все комплексы: мы никогда не могли себе позволить такие места, и под «мы» я подразумеваю себя и Ваньку. Папа объездил половину Европы, его новая любовь постоянно выкладывает фотки из модных мест, а мама не отказывает себе в завтраках и ланчах во имя просветления.
У ресторана красивое название «Оливер», а у Артема Прокопенко – глаза. Я не могу отвести от них взгляд и чувствую одновременно приятное смущение, какое бывает при встрече с симпатичным парнем, и дикий стыд от воспоминаний о его брате.
– Присаживайтесь. Я взял на себя смелость угостить вас ланчем. Здесь хорошая кухня.
– Спасибо, я сыта.
– Хотя бы попробуйте, раз уж я все равно его заказал и из моего счета он никуда не денется. Повар расстроится, если ему вернут нетронутые блюда.
Я еще больше краснею: Прокопенко правильно понял мой отказ и ненавязчиво намекает, что заплатит за ланч. Может, будь мы на свидании, я бы не покраснела, но это лишь разговор, так что я чувствую себя слегка… униженно? Нет, не то слово. Неловко.
– Итак, Дарья. Я ознакомился с документами и поговорил с юристами, похоже, мой брат действительно имеет право жить в квартире. Приношу свои извинения за это недоразумение. Поверьте, я не знал об этой лазейке. Вадим отказался от приватизации, я не думал, что он посмеет вернуться. Он вообще не должен был выйти из тюрьмы так скоро.