Монолог о школе, сексуальном самовоспитании и футболе - стр. 22
Именно тогда, в тамбуре битком набитого вагона, случилось что-то пока совсем новое для меня. Наверное, то, чего я и ждала весь шестой класс. И теперь я не могла прийти в себя. Не хотела приходить в себя. Возвращаться в себя не хотела. Самые разные чувства накатывали на меня волнами, бились внутри, тесня друг друга, и меня окатывало новой волной с головы до кончиков пальцев ног – только от того, что Мишка впервые стоял так близко и своими карими глазами смотрел на меня. Мне хотелось дернуть стоп-кран и сбежать от него, пока не поздно, пока голова совсем не потерялась. Но уже в следующий миг я молилась, чтобы поезд тряхнуло со всей силы так, чтобы он не смог удержаться на ногах и приник бы ко мне всем телом. От подобных мыслей было тяжело дышать, но я не могла их остановить. Хотелось, чтобы эта поездка длилась вечность. Наверно, именно с этой самой поездки время для меня перестало существовать. Перестало быть просто осенью, зимой, весной, летом – ушли четкие границы, и не было никакой разницы, что́ сейчас за окном. Все смешалось и образовало Большое Настоящее Время. Все теперь подчинялось чувствам. И время тоже – оно проигрывало чувствам, сдавалось и уступало им место. Там, где царят чувства, никто не упоминает о времени, никто и никуда не спешит. Потому что некуда. Все, что нужно там, уже с собой – внутри.
И жизнь тогда распалась на ДО и на СЕЙЧАС. До – было детство, была его Оля, был мой Заяц, Тиша, горка, уроки. А теперь все ушло и появился ОН. И все закружилось вокруг него. Нет, конечно, не все ушло – театр остался. А у него остался футбол. И только это давало мне ощущение реальности, ощущение, что там, за пределами нашего с ним личного, кроме нас еще что-то существует. Наверное, если бы не это, то мы бы просто со временем растворились друг в друге, как это случилось с нами в том тамбуре…
Нестрашная тайна и начало перемен
И правда так все началось. Теперь у нас с Мишкой появилась своя тайна: несколько раз в неделю мы вместе ездили в город. Не помню, кто первый предложил хранить наши поездки в секрете. Но мы, как сговорившись, не хотели, чтобы о нас кто-то знал. Выходя из дома, мы всегда шли на электричку разными дорогами, отдельно друг от друга, встречались на платформе как будто случайно, вежливо кивали друг другу, разделенные расстоянием от одних до других дверей вагона. Потом заходили каждый в свои двери и только внутри, когда все условия случайной встречи были выполнены, расслаблялись, убедившись, что никто не сможет заподозрить нас в сговоре.
В городе мы разбегались по своим делам. Я – в театр, единственное место, где забывала про Мишку. А он уезжал на тренировку. Кстати, его как раз взяли в новую команду и через год обещали принять в юношескую сборную. По возрасту он еще не очень подходил, но, как говорил тренер, «по внешнему виду ему можно дать все семнадцать».