Молот Люцифера - стр. 104
Они карабкались по расщелине.
– Вы часто бываете здесь? – стараясь чтобы голос его не дрожал, спросил Гарви.
– Была здесь только один раз, – ответила Маурин. – Папа сказал, что в одиночку сюда ходить нельзя.
Наконец они забрались наверх. Но это – увидел Гарви – еще не была самая верхняя точка. Маурин и он стояли на краю гребня, простиравшегося далее на юг и глубоко вдававшегося в Хай Сьерру. Грудь утеса пересекала узкая тропа. Маурин и Гарви шли вдоль тропы, пока не достигли вершины. Отсюда было видно ранчо.
– Вы были правы, – сказал Гарви. – Вид отсюда действительно великолепный. – Он стоял на глыбе в многоэтажный дом, чувствуя, как его лицо обвевает легкий ветерок, дующий через долину. Повсюду, куда достигал его взор, виднелись громадные белые утесы. Должно быть через эти места, в давние времена проходил ледник, он и усеял всю окрестную местность этими глыбами.
Внизу лежала ферма сенатора. Маленькая долина – отсюда видно – была создана рекой, текущей в нескольких милях к западу. А за рекой, множество холмов, усеянных огромными с одноэтажный дом белыми глыбами. Вдали за холмами (и немного ниже уровня, на котором располагалась ферма) широко простиралась долина Сан-Иоаквин. Отсюда она казалась окутанной туманом, но Гарви показалось, что он различает смутные очертания Темблор Рэйндж – это уже западная оконечность лежащей посреди Калифорнии долины.
– Серебряная долина, – сказала Маурин. – Вся она принадлежит нам, а за ней ранчо Джорджа Кристофера. Когда-то я чуть не вышла за него замуж… – она оборвала фразу и рассмеялась.
Почему меня охватила ревность? – Гарви сам не понимал этого.
– Ну и что же здесь странного?
– Когда он предложил мне руку и сердце нам было по четырнадцати лет, – объяснила Маурин. – Это было почти шестнадцать лет назад. Как раз папу избрали в сенат, и мы собирались переехать в Вашингтон. Джордж и я изобретали различные варианты – как бы мне не ехать туда, а остаться здесь.
– Но вы не остались.
– Нет. Иногда я жалею, что сделала этого, – вздохнула Маурин. – Особенно, когда я оказываюсь здесь, – и она выразительно показала рукой.
Гарви обернулся. Холмы, множество холмов и гор, вздымающихся все выше и выше и сливающихся вдали с Сьерра-Невада. Громадные горы выглядели так, будто их никогда не касалась нога человека. Гарви знал, что это не так. Если на тропе Джона Мура ты увидишь человека, наклонившегося, чтобы завязать шнурки своих ботинок, то, скорее всего, это турист, облазивший все эти горы.
Громадную скалу, на которой стояли Маурин и Гарви, с края пересекала расщелина. Она была шириной не более, чем в ярд, но так глубока, что Гарви не мог разглядеть ее дна. Вершина скалы круто скашивалась к расщелине – так что у Гарви не возникло даже мысли приблизиться к этой расщелине.