Молодые годы короля Генриха IV - стр. 57

– Он вам, наверное, тоже хотел сказать, да позабыл за своими галантными похождениями, – съязвила Екатерина и повертела толстыми бёдрами – вот-вот пустится в пляс на своих куцых ножках.

А затем, когда изнемогшая Жанна удалилась к себе, страшная старуха изобразила своим приближённым все это навыворот. Жанна сама-де упрашивала, чтоб непременно взяли в зятья её сынка, католиком либо протестантом – все равно, только бы поскорее. К Жанне все потом приставали с этим, и протестанты гневно корили её; а бесчисленные почётные фрейлины Екатерины не давали королеве Наваррской покоя со своими грёзами о волшебном принце, приезду которого они радовались, как дети. Впрочем, эти почётные фрейлины уже никому не могли принести почёта, а лишь подарить удовольствие, что они и делали по малейшему знаку своей бесстыжей госпожи. Но они добросовестно выполняли возложенное на них поручение – показать чувствительной Жанне развращённость французского двора во всей наготе, чтобы тем успешнее подорвать её силы. Едва наступал вечер, и даже раньше, королевский двор уподоблялся непотребному дому. Только Марго, невеста, держалась в стороне.

Мать Генриха не могла отрицать, что принцесса Валуа ведёт себя вполне благопристойно, да и сложена безупречно, хотя уж чересчур затягивается. У Марго было белоснежное лицо, спокойное и ясное, как небо, – так, по крайней мере, выразился некий придворный по имени Брантом; но Жанна отлично умела разобраться, что здесь от жеманства, а что от белил. Тут их накладывали так густо, как, пожалуй, только в Испании. Да и придворные, конечно, преувеличивали прелести своего божества, точь-в-точь как идолопоклонники. Жанне довелось наблюдать из безопасного отдаления некую безбожную процессию, главным действующим лицом которой был отнюдь не поп и даже не епископ: предметом единодушного поклонения дворян и народа оказалась Марго, сверкающая жемчугами и каменьями, осыпанная ими, как звёздами, с головы до пят. Простолюдины стояли на коленях по обеим сторонам улицы. А кто шёл в процессии, тому казалось, что толпа несёт его. Над всей этой давкой стояло многоголосое бормотание, похожее на молитву. Вероятно, это было кощунством.

Когда Марго вернулась в замок, Жанна попросила её к себе в комнату, и та явилась тотчас, как была, в торжественном наряде и во всех драгоценностях. Жанна невольно отметила, что у прославленной красавицы щеки уже слегка отвисли или, по крайней мере, отвиснут, когда она станет чуть постарше, и что со временем это будет вылитая старуха Екатерина.