Молодая Элита - стр. 36
Эстенция.
Купола из красного кирпича и широкие чистые дороги. Прихотливо изогнутые шпили, широкие арки. Узкие боковые улочки, похожие на цветники, увитые плющом. Величественные бронзовые памятники, сверкающие на солнце. На улицах полно народу. Сверху кажется, что люди бессмысленно снуют между домами. По проезжей части катятся повозки, нагруженные бочками и ящиками. Главные площади можно узнать по мраморным статуям двенадцати богов и ангелов. Подножие статуй утопает в цветах. А за всем этим разноцветным великолепием – гавань. Сотни кораблей бросают якоря и поднимают паруса, готовясь отплыть. Грузные галеоны. Юркие, как ртуть, каравеллы. Их белые и коричневые паруса сверкают под ослепительно-синим небом. Здесь можно встретить суда любого государства. Каких только флагов не увидишь на мачтах! Между кораблями снуют длинные гондолы. Издалека доносятся звуки колокола. На горизонте зеленеет цепь островов. За ними – гладь Солнечного моря. А в небе…
Я даже вскрикиваю от удовольствия, глядя, как над гаванью, лениво помахивая крыльями, скользит громадная птица. Чем-то она похожа на океанского ската. Огромные крылья кажутся почти прозрачными. У птицы очень длинный хвост. Всадник на ее спине выглядит крошечной песчинкой. Птица издает протяжный крик, и он разносится над городом.
– Балира! – восклицаю я.
Раффаэле поворачивает голову ко мне. Он делает это с таким величественным видом, что его вполне можно посчитать принцем. Ему нравится моя непосредственность, и он награждает меня улыбкой.
– Думаю, ты часто видела их в Далии. Это ваши основные перевозчики грузов, поскольку дуга водопадов не позволяет подойти кораблям.
– Видела, но не так близко.
– Конечно. У нас тут обширное мелководье. Вода хорошо прогревается, и балиры прилетают летом выводить потомство. Подожди, ты еще вдоволь на них насмотришься.
Я мотаю головой:
– Какой красивый город!
– Только для тех, кто попадает сюда впервые. – Улыбка Раффаэле меркнет. – Должно быть, ты знаешь, что благосклоннее всего боги оказались к Небесным землям. Там лихорадка не свирепствовала, как на Кенеттре. Эстенция понесла колоссальные потери и до сих пор не оправилась. Торговля захирела. На морских путях хозяйничают пираты. Город постоянно беднеет. Люди голодают. А козлами отпущения становятся мальфетто. Не далее как вчера на улице, средь бела дня убили девушку. Поскольку она была мальфетто, инквизиция закрыла глаза на это убийство.
Мое недавнее ликование проходит. Теперь, глядя на город, я замечаю множество заколоченных витрин, нищих, белые плащи солдат инквизиции. Мне больше не хочется любоваться Эстенцией.