Молния Баязида - стр. 5
– Что вам дать? – переспросила тетка. А Вилен Александрович вдруг ни с того ни с сего разулыбался:
– Товарищ Рябчиков – ваш друг?
– Ну, не то чтобы друг… Скорее, приятель…
Вилен двинул локтем тетку:
– Конечно же, мы позвоним в горком… а вы… по его заданию здесь, или так, отдыхаете?
Тон Вилена Александровича показался Раничеву несколько испуганным. У тетки тоже был какой-то растерянный вид.
– Отдыхаем, – с усмешкой отозвался Иван. – Рыбу ловим, загораем, купаемся.
– Хорошее дело… Если хотите позвонить, пожалуйста, пройдемте с нами в лагерь, – любезно предложил Вилен. – Только вот… – он оглянулся на Евдоксю. – Нельзя ли, чтобы девушка оделась?
– Нельзя, – усмехнулся Иван. – Украли у нее всю одежку какие-то ухари.
– Ах, какое несчастье! В милицию, конечно, уже заявили?
– Да заявили… Толку-то…
– Что же, однако, делать? Вашей спутнице в таком виде в лагерь нельзя.
Вилен задумался – чувствовалось, что, несмотря на свою молодость – вряд ли больше двадцати пяти, – он в этой паре был старшим.
– А вот как поступим! – воскликнул Вилен через пару минут и обернулся к тетке. – Ты, Глафира Петровна, иди-ка вперед, к сестре-хозяйке… Подыщешь там кое-что, ну а мы пока подождем за забором, у калитки для сотрудников.
– Слушаюсь, – Глафира Петровна кивнула и, подобрав полы халата, рысью припустила за уходящим отрядом.
Раничев и Евдокся следом за Виленом Александровичем поднялись по тропинке на берег и, обогнув овраг, выбрались на широкую, усаженную липами и тополями аллею, ведущую к распахнутым воротам детского лагеря. Из репродуктора отдаленно доносилась музыка. Кажется, Моцарт. Едва дети с Глафирой скрылись за лагерным забором, от ворот отъехала легковая машина. Какая-то старая модель… Раничев посторонился, пропуская раритет, – бежевую сверкающую «Победу» с черными номерами. Однако еще ездит. И вид – вполне, вполне. Вот бы такую! В качестве второго автомобиля, так сказать, для души. Интересно, сколько она сейчас стоит? Если в хорошем состоянии…
– Нам сюда, – не дойдя до ворот метров с полсотни, вожатый внезапно повернул налево. По заросшей чертополохом и лопухами тропке прошли вдоль акаций, мимо старого дуба и свалки, к глухому забору с приоткрытой калиткой. У калитки лениво жевала сено запряженная в телегу лошадь. Возчика – да и вообще никого вокруг – видно не было, лишь из видневшегося за забором низенького сооружения доносились смачные матюги.
– Снова Егорыч скандалит, – Вилен зло скривил тонкие губы. – Вздорный старик. Кажется, из раскулаченных. Вот бы кем занялись органы…
Услышав эту фразу, Раничев непроизвольно вздрогнул. Однако и стиль у парня! Вот придут такие к власти…