Молчи о нас - стр. 5

Потом мы надолго потеряли связь. Я по городам мотался по службе, пока окончательно не осел в столице пару лет назад.

Выбираюсь из ванны и, нащупав на змеевике полотенце, начинаю вытираться.

– Может быть, я поставлю свечку на стиральной машине? Вам же не видно ничего там, – снова доносится из-за двери, заставляя меня покачать головой.

Я думал, она ушла уже.

Быстро обернув полотенце вокруг бедер, щелкаю щеколдой. Не натягивать же мокрые джинсы.

Выхожу в узкий коридор, освещенный оранжевым светом от свечи.

Взгляд Маши ненамеренно утыкается в мою грудь, медленно стекает чуть ниже, а потом быстро взметается вверх. Влажные губы приоткрываются и тут же смыкаются. Сколько это ей сейчас? Двадцать? По росту и не скажешь. Как была мелкой, так и осталась.

– Вот, возьмите, – говорит, протягивая мне стакан со свечой, – с лёгким паром.

Глаз больше не отводит. Смотрит с интересом прямо на меня.

Тень от длинных ресниц падает на щеки, а свет свечи играет на чистом, нетронутом косметикой лице. Красивая. Даже очень. В повседневной жизни я привык к более матерым женщинам. Обычно это или те, кто сидит по ту сторону решётки, или те, с кем время от времени коротаю ночи. Но ни одни, ни другие не имеют ничего общего с этой девочкой. От нее чистотой веет и какой-то воздушностью. Дунешь, и испарится.

– Спасибо, – забираю из тонких пальцев самодельный подсвечник.

– Только придётся подождать где-то полчаса, пока я ужин приготовлю, – виноватая улыбка растягивает девичьи губы. – Воду на макароны поставила, пока закипит, потом пока сварятся.

– Ты время видела?

Пора ужина прошла как минимум часов шесть назад.

– Я знаю, что поздно, но Вы с дороги, – тушуется младшая Белова.

– А тебе завтра в университет. Поэтому выключай давай свою воду и ложись спать.

От голода я до утра не завернусь. На заправке перекусил, этого вполне достаточно.

– Но Вы же голодны.

– Кто сказал?

– Ну… я так думаю.

Маленькая хозяйка заставляет меня подобревшего после горячего душа снова усмехнуться.

– А я думаю, что нет. И кто прав?

– Вы, наверное, – улыбается Маша.

– Не наверное, а точно.

– Отец убьет меня, если узнает, что я мало того, что не встретила Вас, так еще и оставила голодным.

– Мы ему не скажем, – обещаю, заговорщицки подмигнув.

Малиновые губы растягивает еще более широкая улыбка, от которой у меня в грудине неожиданное тепло разносится.

– Ладно, спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Маша.

Вынув из заднего кармана джинсов мобильный, девчонка включает фонарь и, придерживаясь рукой за поручень, спускается по ступеням.

Стою ещё пару секунд, смотря зачем-то ей вслед, и захожу в комнату.