Молчаливый слуга - стр. 18
– Подойдите сюда, Джон!
Девушка помялась.
– Ну же, я не кусаюсь, – сказал мужчина строго.
Джейн поспешила к зеркалу. Алекс вывел ее вперед за плечи и указал на пуговицы камзола, которые были застегнуты наискось. Девушка раскрыла глаза от удивления. «Так вот почему на меня так косился этот индус! Все дело в пуговицах! А я-то думала, что он догадался!»
Она несказанно обрадовалась открытию, однако улыбка начала сползать с ее лица, когда Алекс принялся расстегивать ее одежду.
Так и хотелось выкрикнуть: «Я сам!» Однако легенда гласила, что молчание – самое ценное качество изображаемого ею персонажа. И потому, закусив нижнюю губку, Джейн молчала. Она чувствовала его дыхание, неотрывно следя за руками мужчины. Алекс касался только пуговиц, движения были легкими, быстрыми, простые действия не вызывали у него никаких эмоций. А вот Джейн было плохо, сердце стучало с бешеной скоростью, воспоминания о вчерашнем вечере всплыли в ее голове сами собой, ей стало не хватать воздуха, в животе завязался тугой узел. «Что со мной происходит?» – подумала она, пытаясь подавить нарастающую панику.
Алекс смотрел на лицо девушки через зеркало. Джейн реагировала на каждое его прикосновение, она старалась скрыть свое волнение, прикусив губку, немного злилась на себя, по-видимому, не понимая, причину своей растерянности. Когда он закончил приводить наряд в надлежащий вид, девушка дрожала как осиновый листочек. Положив руки на плечи Джейн, он случайно соприкоснулся пальцем с ее шеей. Реакция была молниеносной, девушка отскочила от него, ее глаза округлились, зрачки забегали по сторонам. Она отступила на несколько шагов к окну. «Попалась!» – подумал Алекс, оставаясь полностью спокойным. Общение с людьми было для Джейн в новинку. Как минимум три года она говорила только с отцом и другом. Один был молчалив, а другой практически все время проводил в Лондоне. Алекс руку давал на отсечение, отец Грегори готовил свою дочь к монашеской жизни, и только ее умения в книжном деле останавливали его от следующего шага. И все-таки аскета можно было поздравить с достижением, девушка совершенно отвыкла от людей и общества, и уж тем более для нее дикими были прикосновения. То, что он нравился ей как мужчина, было настолько для нее необычным, что она даже не понимала этого. Его кровь несколько будоражила неосознанная реакция юной особы, он считал это забавным и даже с удовольствием провоцировал ее, однако пятнадцатилетняя разница в возрасте, жизненный опыт, многочисленные связи заставляли его относиться к ней больше по-отечески. Он не собирался делать ее своей любовницей, и лишь слегка приоткрыть штору театра. Через полтора месяца он вернет ее домой до приезда отца, а сам займется делами.