Молчаливый голос - стр. 8
– До Клейта?! Слава Кроссвинда не останавливается на границе Скайсдора. Чтоб меня, – старец покачал головой, и у него на глазах навернулись слёзы. – Волэн, как ты возмужал.
– Здрав будь, Андерс.
Аптекарь подошёл ближе, вытянув свои трясущиеся руки к лицу Надсон-Нарбута:
– Не только возмужал. Снег тронул твою голову пуще, чем тогда…
– Не стоит, – Волэн убрал руку старца от головы. – Что здесь происходит? Откуда висельники? Почему их не хоронят?
– Многое изменилось с тех пор, как ты ушёл на войну.
– Где мои родители? – ветеран был твёрд, как скалы Мидлкроуна, дразнившие его на заставе Врорк своими платиново-золотыми отблесками. – Мне нет дела до сантиментов. Я вернулся домой и не встретил тепла, на которое рассчитывал. Моя родина словно вывернута на изнанку. Я защищал её от войск юга, от кого я не смог сберечь отчий дом?
– Волэн, повторюсь, многое изменилось, я понимаю твоё настроение. Тебя не было очень и очень долго. Уверен, что твоя жизнь на заставе неслась вперёд стремительно, но здесь время текло медленно, и было насыщенно событиями. Кроссвинд всегда был приютом для странников и не только. Когда стало известно о нескольких поражениях у заставы Голдвэйн, многие жители Дирпика бежали на север. Большинство проходило и здесь. Они сеяли панику, не останавливались, уходили всё дальше. Даже местные пугались такой расстановки сил. Никто не ожидал, что Заспиан обретёт подобную мощь, – Надсон-Нарбута потрясли такие известия. Жители Скайсдора отличались мужеством и силой, патриотизмом, верой в богов, дарующих вечную жизнь храбрым. А тут такое. – Да, я вижу, как ты поражён и раздосадован. Однако удивляться нечему. Конунг[3] Уве Хедлунд проявил слабость, заразив свой народ малодушием. Он остался греться в чертогах Айскреста, пока вероломный юг грезил о том, чтобы топтать нашу землю. – Это было правдой, верховный вождь всех ярлов не выступил к границе, вместо него командование принял его брат – Одд «Ледяная Ладонь» Хедлунд. Слухи бродили среди воинов разные, поговаривали, что возможно после войны не быть Уве конунгом. Но Волэн не знал, что это настолько серьёзно ранит народ. Ветеран и в самом деле черствел с каждым месяцем войны. – Так потихоньку и пустел Кроссвинд, огороды, фермы, всё приходило в негожее состояние, пока не осталось горстки людей верных этой земле.
– А мои родители, они тоже ушли?
– Нет. Твоя мать скончалась следующей весной после твоего ухода. Перхуй, да грудная жаба. Но отец твой остался не только из-за неё. Он не мог покинуть землю, где похоронено столько Надсон-Нарбутов.