Молчаливый голос - стр. 31
– Война закончена! Весь север объединился, чтобы показать южным гордецам, что суровые земли Скайсдора никогда не топтать надушенным дуралеям в шёлковых халатах. Пусть будет здоров наш конунг Уве Хедлунд!
– Да! – нескладно выкрикнули ему в ответ хускарлы и члены дружин.
– И пусть будет также доблестен наш воевода Ледяная Ладонь! – на восхваление дяди собравшиеся в зале отреагировали куда бодрее и сплочённее.
Ивар вместе со всеми поддержал тост, осушив свой рог, он содрогнулся, но не от мёда, от похвалы Одда.
– Тебя вгоняет в краску алкоголь или внутренний гнев? – шепнула Фрея.
– А я уж испугался, что буду весь вечер обсуждать с родной сестрой собственный член, – также тихо ответил Ивар.
– Находи различия между сестринскими подколками и настоящим негодованием. Меня не меньше твоего волнует то, как дядю превозносит народная молва и поддержка дружины. Он заслужил комплименты, но мы ведь оба знаем, что ему мало простого одобрения. Отцовская задница на скайсдорском троне ему не мила. Чтобы там кто ни говорил и ни думал, Уве наш родитель.
– Рад слышать. Значит, в оплоте конунгов останется хотя бы один человек поддерживающий отца. Меня дядя решил отправить подальше.
– Куда и зачем?
Ивар подождал, пока слуги не уберут блюда, заменяя их луковой похлёбкой с копчёной олениной и картофелем, прежде чем ответить:
– Кроссвинд.
– Не так уж и далеко.
– Зато надолго. Быть мне там ярлом, пока отец коней не двинет. Хотя, вполне возможно, дядя всё подстроит так, что я первым отъеду на тот свет.
– Он не сделает мне такого подарка, – Фрея на взгляд Ивара приняла это за попытку пошутить.
– А ты, сестрица, думаешь, что станешь конунгом в случае моей смерти? Никогда Скайсдором не правили женщины. Ярлы были, но не более. Если даже наша мать избрала путь жены и матери с её-то силой и отвагой, то тебе и подавно стоит усмирить гордыню и честолюбие.
Фрея поджала губы, едва уловимо. Держалась, молодец. «Она и в самом деле хороша, – поймал себя Ивар. – И данный момент для осознания этого самый подходящий».
За похлёбкой свои кубки поднимала ещё дюжина дружинников, отец и дядя. Они не только хвалились, отдавали почести, но и делились своим мнением о минувшей войне, наиболее значимых сражениях и победах. Не все решались намекать на перевес вклада, сделанного Ледяной Ладонью над прочими. Большинство воителей ставило на первое место сплочённость и патриотизм. Ивар, правда, для себя делал неутешительный вывод о том, что заслугу за боевой дух всё же приписывают Одду.
Дядя поднялся из-за стола:
– Справить нужду, – краем уха услышал племянник. Вместе с Ледяной Ладонью вышел член его дружины. Ивар до этого не обращал на него внимания, но теперь не мог понять, отчего не заприметил среди воителей дяди иноземца.