Мокрый мир - стр. 49
Похоже, девушка бредила.
Нэй обернулся. Верхняя половина влажного бледного лица, отечные скулы, грязные волосы – не волосы, а распущенный на швабру канат. Он отвел взгляд и наткнулся на свое отражение в крошечном зеркале комода, увеличил магическим взглядом. Смуглая сухая кожа, запущенная щетина, которая уже могла называться бородой. Он редко отпускал бороду: она росла клочками, то ли из-за старых ран, то ли из-за крови неизвестного мужчины, которая смешалась с кровью матери Нэя и теперь текла по венам придворного колдуна.
Нэй вернулся к койке, снял с переборки речную раковину с узором темно-красной спирали и положил рядом с подушкой.
А потом вышел из каюты.
Еще одна беспокойная ночь, проведенная за секстантом и визитами в смердящую болезнью каюту девушки.
Холодное солнце медленно поднималось за тучами. Матросы возились с такелажем и рангоутом. Голем вел судно намеченным Нэем маршрутом. Когг жаловался на своем деревянном языке. Нэй поднялся на палубу и поднял зрительную трубу. Подчиняясь безмолвному приказу, Сынок вскарабкался в «воронье гнездо».
Нэй опустил трубу, прошелся до кормы судна и снова повернул к носу. Жевал кусок лайма, не чувствуя кислоты.
Прошел час.
– Земля! – донеслось из «вороньего гнезда».
По правому борту показался размытый силуэт острова, который они едва не проскочили.
Вдоль утесистых стен из воды поднимались высокие колонны, металлические, как показалось Нэю через окуляр зрительной трубы. Столько металла! Они были слишком тонкие, чтобы служить маяками, но Нэй не сомневался: колонны смотрят, наблюдают. Или наблюдали. Не поэтому ли Союз Островов, в который входил Полис, ничего не знал об острове?
Скалы, куда ни глянь – одни скалы. Остров будто висел над Рекой на каменных ладонях. Первый взгляд на остров разочаровал Нэя. «Что тебя испугало, учитель? Скалы и исполинские мачты в коросте соли? Повозки на прирученных молниях?» Нэй усмехнулся: Уильям Близнец умер до первых опытов с электричеством, начало которым положило изобретение «шумной банки» (серебряные и цинковые пластины в солевом растворе).
– Ищем проход! – крикнул Нэй и повел «Каллен» к острову.
Сердитые волны разбивались о подводные скалы, образуя пенный пояс. Нэй не находил в этой бурлящей массе вход в залив. Заснеженный берег фьорда казался недоступным.
– Опасные места! – крикнул Сынок. Судя по голосу, матрос держался из последних сил.
Сынок и Ндиди, единственный из выживших черных матросов, хватались за обледеневшие снасти (что вовсе не облегчало жизнь команде, как и обледеневшая палуба и рангоут), работая за пятерых. Путь вокруг скалистого острова и шквальный ветер вымотали поредевшую команду. Матросы заслужили щедрое вознаграждение – если, конечно, им суждено вернуться из северной воды в то место, которое они называли домом.