Мои порочные преподы - стр. 37
Только сбежала та безымянная янтарная девочка не от принца, а от нас с Серым.
- Что с вами? – ахает ректор при виде нас.
Выходит из лифта, глаза от ужаса расширены. Будто мужик сам никогда не дрался.
- Упали, - отрывисто отвечаю я. – Скажите, а где здесь столовая? Мне бы заморозку приложить…
- Вам в медпункт нужно! Идите прямо, и за гардеробной кабинет медсестры. Алла Андреевна вам поможет, - Аркадий Олегович подгоняет нас как мальчишек нашкодивших. Еще бы за уши оттаскал. – Завтра у вас первый рабочий день, и вы не можете пугать своими опухшими от… падения лицами детей!
Детей.
Нихера себе, дети. Борзые здесь все, даже заучка, которой полагается быть паинькой.
Краснеть, бледнеть, заикаться. Рефераты свои делать и эссе, а не шляться по заброшенным стадионам в поисках приключений.
Везет нам на таких девушек, которые приключений ищут. И ничем хорошим это не заканчивается, как показывает практика.
- Пошли, - Серый хлопает меня по плечу с таким довольством на лице, словно ждет, что меня от боли скрючит. – Слышал, нам нельзя пугать местных детей.
- Эти дети не сильно нас младше. Идем.
Это привычка, или что?
Но что в универ мы вернулись вдвоем, что к медсестре направляемся вместе. Как проштрафившиеся ученики, отправленные к врачу в наказание строгим директором.
- Хм, - оценивает Серый представшую картину. – Я первый. Вы Алла?
- Алла Андреевна, - кокетливо поправляет бывшего друга весьма аппетитная шатенка.
На Эвелину Бледанс похожа из «Маски-шоу», которыми я мелким засматривался.
- Так серьезно? По отчеству? – Серый разваливается на кушетке, и притворно стонет от боли. – Алла Андреевна, только ваши нежные руки могут мне помочь!
Шут.
Ничего не изменилось.
И на эту Аллу ему плевать. Может, трахнет ее раз-два, и забудет.
Как и ту девушку, которую я до сих пор забыть не могу. Именно Серый ее упустил, а значит… надо его наказать и за это.
Стою, прислонившись к белоснежной, выбеленной стене, и наблюдаю за процессом «лечения», который больше на прелюдию смахивает.
- Больно? – Алла аккуратно обрабатывает ссадины Серёги перекисью, пока тот пялится в вырез ее халата.
- Очень. Очень больно.
Меня не стесняется. Хотя, было бы странно, если бы он стеснялся. Мы ведь делили одну девушку на двоих…
… и эта девушка мерещится мне в каждой. Даже в отличнице и гордости университета Еве. Если полуприкрыть глаза, то будто она передо мной – медовая девушка в лимонном платье.
Лилит, как она попросила себя называть.
- Прошу вас, - Алла-забыл-как-там-ее-по-отчеству краснеет от несколько издевательских подкатов Серого, и обращается ко мне. – Закатайте рукава, пожалуйста.