Мои грехи, моя расплата - стр. 40

– Ну, ты и урод! – взревел Макар, наваливаясь на охотника, ставшего вдруг жертвой.

Ефим пытался сопротивляться, но, увы, силы были неравны. Макар взял его на болевой прием – захватил ногу и выкрутил ее с такой силой, что смерть вдруг показалась единственным спасением от невыносимой муки.

Ефим лежал на животе, с воем хлопая руками по полу, а Макар наслаждался его мучениями. Дана стояла в дверях, молча наблюдая за происходящим. Ефим видел ее ноги – она уже была в джинсах, в туфлях на низком каблуке. Похоже, она действительно собралась в дорогу. Но, увы, ему сейчас не до нее. Похоже, в свой последний путь он отправлялся в полном одиночестве.

– Смотри, Данка, как козлы подыхают! – гудел Макар. – Ты самая лучшая, извини за то, что наговорил. Это чтобы лоха развести…

Но Дана молчала. Или Ефим вдруг оглох от боли… Может, и оглох, но точно не ослеп. В пространстве между боковой стенкой холодильника и дверным проемом он увидел опутанный паутиной пистолет. Только руку протяни. Но Макар, увлекшийся ролью палача-мучителя, не замечал оружия. Зато Дана стояла так, что могла видеть, куда потянул руку Ефим…

Он мог бы дотянуться до пистолета, но как взять его в руку и уж тем более выстрелить в Макара? Невыносимая боль не позволяла ему вырваться из вражеских рук, у него не было никакой возможности занять более или менее удобное положение для стрельбы.

Конец ознакомительного фрагмента.