Мои глаза открыты. Станция «Сибирская» - стр. 51

– Присмотрись. Я один в поле воин.

Мне не ведом тот строгий запрет.

Присмотрись. Ведь я рушу устои

И несу всем вокруг только вред.

Присмотрись. Я от всех отвернулся

И на мнение всех наплевал.

Присмотрись. Ведь ты только проснулся

И ты явно ни этого ждал.

Присмотрись. Все не может быть вечным.

Даже то, что в основе лежит.

Присмотрись. Тут под жизнью беспечной

Может, акт безразличия скрыт.

Присмотрись. В облаках не витай ты.

Не плыви по течению вниз.

Присмотрись. Ведь вокруг терабайты

Информируют всех алчных крыс.

Присмотрись. Ты голодной пираньей

Объедаешь огромных акул.

Присмотрись. Все теряет признание,

Когда с древа корысти твой стул.

Присмотрись. На дорогах безлюдно

И теперь там одни дураки.

Присмотрись. Сделай все обоюдно

И тебя не забьют кулаки.

Присмотрись. И прислушайся тоже.

Тебе важно сейчас сделать ход.

Присмотрись. И пусть дрожью по коже

Пробежит по тебе свежий пот.

Присмотрись. Ты один в поле воин.

И не слышишь ты строгий запрет.

Присмотрись. Ты надежды достоин.

И пусть это звучит словно бред.

Штиль. Разряженный воздух. Именно сейчас весь мир совершил свою конечную остановку. Зал находился в оцепенении. Я, кажется, растворилась в его атмосфере. Душа покинула тело. Паря в гуще кофейного запаха, и облетая пылинки, я жаждала добраться до его губ. Подставить туда свою щеку. Сжаться в объятиях. В клубок. И уснуть.

В эту самую секунду зрители основательно взялись хлопать. Потребовалось не менее половины минуты, чтобы как следует прожевать этот кусочек культуры. Такой сытный и вязкий. Я осторожно вздохнула и увидела, что на мой стол больше не падает свет. Пылинки перестали кружить по спирали от ДНК, а топинг стал заметно темнее. Как нефтяные проливы. Словно на улице в один миг наступила ночь. Полная дурных дум, моя голова повернулась влево, чтобы взглянуть в окно. В одном метре от него стоял человек в зеленом дождевике и зловеще, с широкой улыбкой, смотрел на меня. Задрожав от неподдельного чувства страха, я захотела сразу же отвернуться. Но он мгновенно очутился возле стекла и, ударив ладонями, прилип к нему своими губами. Оторопев от увиденного, я грохнулась на пол вместе со стулом.

– Что здесь произошло? – подбежав ко мне через считанные секунды, испуганно спросила одна из сотрудниц.

Я ощутила сильную боль в спине и, не поднимаясь, посмотрела в окно. Там было пусто. Свет снова озарял эту часть кафе.

– Там…– выставила я указательный палец по направлению к запотевшему от губ кусочку большого стекла. – Там был человек.

Пышногрудая леди, с бейджиком на угольно-черном жакете, присела рядом со мной на корточки и стремглав покосилась туда же, куда озадаченно глядели мои стеклянные очи. Она, тщательно щурясь, с невероятным упорством, рассматривала стекло и, осевшую в пасмурной проруби, территорию за его объемистыми пределами. Казалось, ей удалось разглядеть отпечаток от уст неизвестного, но…