Мои эльфы. Бунтарь, недотрога и госпожа следователь - стр. 16

Да я ж почти голая!

Зеленые глаза Мара расширились. Дыхание участилось. Румянец стал гуще, а тело под моими руками напряглось еще больше.

Судорожно вздохнув, эльф отвернулся.

— Возьмите, леда, — пылая щеками, его спутник, тот, что с косой, снял с себя жилетку из бежевой кожи и протянул мне. Предложил прикрыть непотребства.

Я, разумеется, прикрыла, но даже после этого мои спасители неловко отводили взгляды.

Говоря про строгие нравы эльфийского народа, Галя, похоже, ничуть не преувеличивал. На вид этим мужчинам было лет двадцать пять, а вели они себя, как юные застенчивые девственники.

В мире, где нет фривольных журналов и всемирной паутины с доступом к взрослому контенту, а добрачные связи запрещены, мои просвечивающиеся под платьем соски — верх неприличия, зрелище ужасно пошлое и даже шокирующее.

Упс! Кажется, сама того не желая, я обеспечила ушастых скромников эротическими фантазиями на всю неделю. Знаю я, о чем они будут думать сегодня перед сном и что представлять, лежа под одеялом.

— Давайте мы поможем вам отсюда выбраться. Меня зовут Айнан, а это мой брат Марамир.

— Варя. Ой, то есть Варна.

Я кивнула, мысленно сравнивая двух эльфов.

У обоих волосы длинные, светлые и волнистые, только у Айнана они сияющего жемчужного оттенка, а у Мара более темные, с натяжкой его даже можно назвать русым. У первого брата глаза васильковые, у второго цвета сочной весенней зелени. Оба невероятно хороши собой, но по-разному. У «Косички» лицо шире, черты грубее, а Марамир — идеальный красавчик из глянцевого журнала: с такой внешностью прямая дорога в актеры или модели.

С помощью эльфов я вылезла из воды на камни у стенки рва. Юбка до пят, впитавшая влагу, стала невероятно тяжелой и мешала движению. Я знала, что такая одежда затруднит подъем, поэтому без всякого стеснения превратила длинное платье в короткое — задрала юбку и завязала узлом на бедре.

Потеряв челюсти, братья в шоке уставились на мои обнаженные колени.

— Что-то не так? — мило захлопала я ресницами.

Кадык на горле Марамира дернулся. Айнан закашлялся в кулак.

Мы начали карабкаться наверх.

Помогая мне взбираться по влажному, скользкому склону, Айнан тянул меня за руку, а Марамир подталкивал в спину.

— Простите, леда, — прохрипел он, случайно задев плечом мои ягодицы.

Скулы его горели.

— Не извиняйтесь. И не стесняйтесь. Так будет быстрее и удобнее, — и я с намеком покачала бедрами, показывая, за что ему следует ухватиться.

Марамир вытаращил глаза, закусил губу, тяжело сглотнул, но после долгой паузы таки пристроил широкие ладони на моей пятой точке.