Могильный холод подземелий - стр. 26
Ещё раз мысленно пообещав устроить всем гадам кузькину мать, уснул.
Глава 3
Утром уверенность в собственных силах меня всё ещё не покинула. Я бы даже сказал, что она окрепла и пустила корни глубоко внутри. Размялся и, проведя полноценную полуторачасовую тренировку физического тела, плотно позавтракал.
– Погнали наши городских! – отцовской фразой придал себе решительности и, больше не раздумывая, лёг в капсулу.
Сырость. Жажда. Голод. Не лучшее начало игровой сессии, но другого нет и не предвидится. Радует только одно: мои прогнозы оправдались, и я в своей камере. Прислушался. Посторонних звуков не услышал. Как и вчера, я на втором этаже нахожусь один. Вот и славно, приступим.
Зачерпнул маны из артефакта и сразу баффнулся на её регенерацию. Славно! Общий приход 129 единиц маны, в сухом остатке, после вычета действий негатора – 29 единиц. Живём! Зачерпнул ещё тысячу из артефакта – на эксперименты должно хватить.
Сел в позу для медитации, усиливая эффект регенерации. Итак, формируем сгусток энергии и пускаем его по позвоночному столбу. Дальше «вживляем» её в сам столб и пытаемся настроиться на нервные сигналы, которых должно быть, в теории, миллионы.
Просидел полчаса в попытках что-то почувствовать, и всё безрезультатно. Единственное, что я почувствовал – это как желудочный сок начинает разъедать желудок.
Ещё два часа – и всё впустую. Что я делаю не так, как нужно? Что я вообще пытаюсь сделать? Выделить импульсы боли, а затем их заглушить. Чем собираюсь глушить? Барьером, созданным из энергии. А как я буду успевать перехватывать импульсы и своевременно ставить барьер? Вопрос.
А если использовать механизм, которому не один десяток тысяч лет? Выделяет же организм вещества наподобие морфинов, которые блокируют боль. Необходимо лишь заставить тело сделать это по моему желанию. В каком именно отделе головного мозга образуются эндорфины, я знал – в гипофизе. И где он находится, я тоже знал. Оставалась одна маленькая проблема – узнать, как на него можно повлиять.
Поднял энергию из спинного мозга в головной, «ощупал» мозг и сосредоточился на гипофизе. Добавил туда энергии – изменений ноль. Научный тык – наше всё! Начал всё ту же процедуру, что и раньше – подбор подходящего вида энергии, игры с амплитудой, частотой, длиной волны и иже с ними.
По телу пробежала дрожь, потом началось жжение, а через секунду шкала маны упёрлась в потолок, а я выл от горящей, по моим ощущениям, кожи и внутренних органов. Тело скрутила дичайшая боль – казалось, что организм переварил сам себя. Не понимая и практически не осознавая, чем я занимаюсь, стал сдирать мох со стен камеры и, практически не жуя, проглатывал. Остановился только когда, резко заныл желудок. Скрючился на полу в позе эмбриона, прижал руки к животу в попытке унять режущую боль. С каждой новой секундой боль проходила, но на её место пришла другая. Из режущей боль трансформировалась в ноющую. Не такую острую, поэтому терпеть её я мог.