Мое странное счастье - стр. 21
– Дядь Вань, а где отец и Жека?
– Поезжайте, Ириша, поезжайте! Я сам к вам завтра, вернее, уже сегодня, в больницу приеду! – дядя Ваня отвел глаза и даже сам захлопнул дверь скорой помощи.
– Иришка, Иришка! – Никитка прижимался к ней всем своим худеньким телом и дрожал.
– Не плачь, мой хороший. Все уже кончилось. Дальше будет только все самое хорошее. У нас с тобой. Я тебе обещаю! – Иришка перетащила племянника к себе на колени и обхватила его крепко, прижав, что было сил, к себе, – все будет хорошо. Все будет хорошо.
Глава 6
Дядя Ваня участковый на следующий день приехал в больницу сам, как и обещал. Вошел в палату, где их с Никиткой разместили и, кивнув на спящего мальчика, спросил шепотом:
– Ну, как он? Сильно напугался?
– Время покажет. Сейчас вот пообедал и уснул.
– Ириш, пойдем в коридор, поговорим?
– Давайте здесь, дядь Вань. Боюсь, что Никитка проснется и испугается. Боится меня отпускать, даже до туалета со мной ходит, стоит под дверью.
– Хорошо, давай здесь, – участковый кивнул, – скажи, вам есть куда уехать?
– Если только в город, ко мне в общежитие, – Иришка вздохнула, – Вы же знаете, что никого у нас больше нет.
Участковый кивнул.
– Дядь Вань, а что с ними? – Иришка не стала уточнять, о ком именно спрашивает, да участковый и сам понимал, о ком она говорит.
– Их нашли, одного в кровати, другого сидящим за столом. Отец в комнате, что за печкой, Женька за столом. Не знаю уж, кто там из них последний дрова в печь подбрасывал, наверное, все-таки, твой брат, раз уж он еще не ушел спать. Похоже на то, что не закрыл он до конца дверцу, дрова с сучками у вас, могло стрельнуть одно полено, уголек выпал, а дальше занялось все как спичка. Эксперт так, на вскидку, так сказать, сказал, что на столе самогон был разлит, так что занялось знатно. Вас с Никиткой спасло то, что спали вы с ним в самой дальней от пожара комнате.
– Она же самая ближняя к выходу, – Иришка сказала это машинально и поправила одеяло на спящем мальчике.
– Дядь Вань, мои-то документы со мной, а как с Никиткиными быть? Сгорели ведь там. Все сгорело.
– В паспортный стол надо идти. Новые делать.
Иришка кивнула:
– А еще у него ведь теперь нет никого, кроме меня. А у меня – кроме него.
И только проговорив это, Иришка поняла, осознала, что случилось сегодня ночью. Часто задышала, закрыла рот ладошкой и уставилась на участкового глазами, полными горя и осознания всего и сразу. Слезы из глаз полились сами. Участковый, который по возрасту годился ей в отцы и даже был чуть старше его, притянул девушку к себе и, обняв, погладил ее по голове: