Моё сердце в тебе бьётся - стр. 36
Оказывается, я родила. И не абы кого, а аж целую двойню! Какая ангина? Вы что! Просто байка для отвода глаз…
– Княжина, ты бы свалила уже из школы и не позорилась, – изводила меня в раздевалке перед физрой Ника Ткачева. – Думаешь, никто не знает про твой выводок? Ха-ха! А мы-то думали, твои буфера просто так наросли, так сказать, магическим образом, а теперь все стало на свои места. И кто у нас счастливый папа, м-м?
Но я упорно продолжала молчать, надеясь только на одно: им рано или поздно надоест меня травить и обсуждать. Но, боже, как же я была наивна и глупа в то время!
Стоило только одной выдумке затихнуть, как в школьное пространство запускалась новая, еще более животрепещущая сенсация. Снова, снова и снова. И так весь учебный год!
Вот кто-то будто бы видел, как я тайно вышла замуж за престарелого друга семьи. А вот кто-то сказал, что родители меня вообще чуть ли не за долги продали. Кто-то якобы заметил, как я сидела в местной поликлинике на прием к врачу-венерологу, а потом и к врачу-дерматологу. А еще, по слухам, я покупала в аптеке себе слабительное, препараты от метеоризма и педикулеза, тесты на беременность, всем известную защиту и еще много всякой ерунды, совсем ненужной для прилично воспитанной девчонки пятнадцати лет.
Конечно, это было унизительно, если не сказать больше. Но в школе я была равнодушной скалой и только дома, за закрытой дверью собственной спальни, позволяла себе разбиться, а потом давала волю слезам и ревела так, что срывала голос. Только вот, как известно, слезами горю не поможешь.
Тем более я точно была в курсе, кто тот демон, что отравляет мою жизнь. Но прогибаться я не собиралась, ибо знала, что именно ему нужно. Однажды я нечаянно подслушала разговор лучшего друга Соболевского – Кирилла Решетова – и еще одного парня с нашей параллели.
– Что-то вы уже переборщили, Кир. Девчонку совсем затюкали. Хорошенькая такая.
– Ты только Соболю не вздумай этого сказать, сразу зубы растеряешь. Да и не хочет он пока тормозить, ждет, пока она сама к нему придет и попросит остановиться.
– А, так вот в чем смысл, – протянул парень.
– Стратег херов, – заржал Кирилл, а я тут же выпала в нерастворимый осадок, опускаясь на скамью и зажимая рот ладонью, чтобы не заорать в голос.
Он хочет, чтобы я начала умолять? Сволочь! Да никогда этого не будет!
Никогда!!!
Вот так и прошел мой девятый класс. Соболевский меня закапывал, а я упорно выгребала из этого дерьма.
И да, впереди совершенно точно меня ждали еще два года ада, но успокоение пришло оттуда, откуда я его даже и не ждала.