Моё пост-имаго - стр. 11
На первом этаже квартирки, о которой идет речь, располагались кухня и гостиная, на втором – спальня и детская. Не очень просторное место, но довольно уютное.
Особенно этим вечером.
Горели едва ли не все лампы в доме, негромко мурлыкал радиофор. Кухня полнилась жаром, а в воздухе висела мучная пыль – в печи как раз подходили пироги.
Женщина в переднике суетилась возле нее и время от времени тревожно поглядывала на часы, висевшие на стене гостиной. Ее муж задерживался…
Он, разумеется, знал, что сегодня не обычный день, поэтому его отсутствие было вдвойне странным и втройне ее беспокоило. Помимо прочего, погода разыгралась не на шутку. Туман к ночи стал настолько плотным, что от него можно было отрезать кусочек, а затем сварить из этого кусочка пудинг.
Каждый раз, когда до женщины в переднике доносился отдаленный вой со штормовых бакенов, она выглядывала в окно, постоянно забывая, что за ним уже давно ничего не разглядеть. Пару раз она уже подумывала натянуть пальто, взять фонарь и выйти на улицу, пройтись до угла и обратно, но пока что пироги, за которыми нужен был глаз да глаз, требовали всего ее внимания.
Женщину эту звали Марго Мортон. Она жила в доме № 24 на Каштановой улице вместе с мужем Джонатаном, который временами вел себя как самый настоящий ребенок и никогда не давал ей скучать, и сыном Калебом, который каждый день находил новые способы ее удивить. И хоть Марго не была дерганой, нервной особой, склонной к паранойе, если что-то идет не так, – сейчас ей то и дело представлялись различные ужасы, которые могли приключиться с Джонатаном на предштормовых улочках Саквояжного района.
Несмотря на то что Тремпл-Толл был совершенно не похож на скрючившийся за каналом захолустный район Фли, напасти и невзгоды здесь также подстерегали на каждом углу, только зазевайся. Мошенники, приставучие нищие, грабители, злобные полицейские, различного рода сумасшедшие, бродячие собаки, да и просто выбоины под ногами. Здесь могло приключиться что угодно. А Джонатан был как раз из тех, с кем то и дело что-то приключалось. Еще и этот туманный шквал…
Когда раздался знакомый скрип ключа в замочной скважине, входная дверь открылась, а в прихожей, фыркая и отплевываясь от тумана, появился Джонатан, Марго почувствовала, как с души свалился тяжеленный чугунный якорь, и вздохнула с облегчением.
– О, мгла поселилась и у нас! – констатировал Джонатан с улыбкой, увидев замершую в мучном облаке супругу.
Марго вытерла руки о передник и, поджав губы, наделила мужа требовательно-вопросительным взглядом, в котором застыл немой укор: конечно же, он все на свете забыл! В понимании Марго «всё на свете» – это восьмой день рождения их сына, а еще это подарок, который Джонатан должен был купить. И это несмотря на то, что она ему напоминала. Говорила накануне: «Не забудь!» Написала сиропом на утренних блинчиках: «Не забудь!» Отправила в полдень ему в контору по пневмопочте записку: «Не забудь!» Но он все равно забыл! Ох, это так в его духе!