Мое не мое тело. Пленница - стр. 59

Теперь я боялась шевельнуться, опасаясь, что мощный клюв вопьется в тело или размозжит голову. Даже теперь, зная, что приговорена.

Нордер-Галь поднялся по трапу, под его ногами загудела сталь. Позади шли солдаты. Коридоры. Узкие, безликие, путанные, как ходы лабиринта. Я слышала, как поднимается дверь с густым шипением. Карнех одним движением скинул меня на кожаную кушетку, швырнул, как мусор. И тут же вышел, даже не посмотрев.

Я приподнялась на локтях, озираясь. Трое солдат встали рядом. Теперь меня стерегли, как страшного преступника. Я повернула голову и увидела Зорон-Ата. Он стоял у стола, заставленного маленькими портативными кейсами с множеством ящичков. Пристально смотрел на меня. Его плотное лицо выражало странную смесь радости и кислого разочарования. Он будто насмехался.

Я опустила глаза, молча села на кушетке. Солдаты жадно следили за каждым моим движением. Я бессмысленно шарила взглядом по полу, пока не увидела жесткие черные контуры. Ящик.

Нордер-Галь вернулся быстро. Поставил на стол уже знакомую колбу со странным содержимым и повернулся к солдатам:

— Ждите за дверью.

Те подчинились беспрекословно.

Зорон-Ат казался озадаченным. Посмотрел на меня, потом на карнеха:

— Прямо сейчас?

— Немедленно.

Нордер-Галь поспешно достал из кармана сигарету и тут же закурил, закутываясь клубами дыма. Отгораживался. Я с мольбой всматривалась в его лицо. Глаза будто немного потемнели, словно подернулись тенью, зрачки сузились.

Я прекрасно понимала, о чем он говорит. Меня запрут в этом страшном черном гробу. И я перестану существовать.

Я едва шевелила губами:

— Умоляю. Я сделаю все, что вы хотите. Я смирилась. Только отсрочьте, ваше превосходительство.

Он даже не взглянул на меня:

— Поздно.

Не знаю, что я чувствовала. Одновременно все и ничего. Вдруг вскочила, будто мною кто-то управлял, подбежала к Нордер-Галю, вцепилась в его руку:

— Умоляю, сжальтесь.

Я надеялась, что его остановит наир. Опьянит, несмотря на дым. Но я даже не понимала, есть ли он. Зрачки карнеха на мгновение расширились, заполняя почти всю радужку, но тут же сузились вновь. Он бросил сигарету, схватил меня за руку и оттолкнул:

— Раздевайся.

Я лишь мелко качала головой и пятилась. Нервно взглянула на Зорон-Ата:

— Помогите!

Толстяк вытянул губы, повел бровями, будто демонстрировал свое бессилие.

Нордер-Галь потерял всякое терпение. Кинулся ко мне, содрал старухино тряпье, платье затрещало под его руками.

Зорон-Ат сделал шаг:

— Отложим до завтра, мой карнех. Взгляните на нее.

Нордер-Галь смерил толстяка таким взглядом, что я буквально читала свой приговор: