Мое ледяное проклятье - стр. 4
Экипаж остановился возле станции. Я запихнула сопротивляющегося Пэрсика в меховую переноску, дождалась, когда мне выдадут огромный чемодан на колёсиках и замерла на площади. Я помнила ее совсем другой. В ярких, новогодних огнях, сверкающую. А сейчас огромные сугробы, заледеневшие мостовые, и не скажешь, что до зимнего праздника еще три долгих месяца. Снег и лед стал частью города, потому что он не таял уже долгих восемь лет.
- Давайте, мы вас проводим? – предложил словоохотливый мужичок из экипажа, проигнорировав недовольный взгляд жены. – У нас тут улочки узкие, петляющие, немудрено заплутать. Да и темнеет уже.
- Это ни к чему, спасибо. Я сама найду дорогу. Я выросла в Сноухельме.
Взгляд, которым меня окинули, был на редкость удивленным. Да, я не походила на местную жительницу. Яркие, зеленые глаза, медные волосы и смуглая кожа. Нет, когда-то я тоже была белокожей, но за годы жизни на побережье насквозь напиталась южным солнышком, и шубка в пол из меха серебристой паркули, только подчеркивала непривычный для этих места загар. Я сейчас смотрелась, как настоящая южанка. Это и к лучшему. В Сноухельме мало кто связал со мной трагические события восьмилетней давности, но мне очень не хотелось быть узнанной.
Осталось лишь два человека, кроме меня, которые могли рассказать правду, но Женевьев молчала восемь лет, хотя, подозреваю, не перестала меня ненавидеть, а Ранион… с ним все было сложнее.
Ноги сами несли в нужном направлении. Чемодан стучал по промороженной, тщательно расчищенной брусчатке. А Пэрсик недовольно возился в переноске. Можно бы поймать экипаж, но мне хотелось прогуляться. Несмотря на ветер, мороз и колючие снежинки, которые жалили щеки. Вспомнить тихие улицы и прочувствовать на себе то, что случилось с долиной по моей вине.
До родительского дома было недалеко - всего пара кварталов, но я все равно замерзла просто смертельно, казалось, что иду не в симпатичных кожаных сапожках на меху, а в легких туфлях. Рука примерзла к сумке, а нос хотелось скорее засунуть под теплый шарф. Попадающиеся мне навстречу люди тоже были в длинных шубах, меховых шапка, но выглядели, мне думается, не такими замерзшими, как я. Наверное, привыкли вечному холоду на улице.
Уже близилось время ужина, и прохожих попадалось не так уж много. И ни одного знакомого лица. Это радовало. Впрочем, меня помнили рыженькой, несуразной девчонкой двенадцати лет, а сейчас я выросла, смею надеяться, похорошела, ну и шуба тоже делала свое дело. Узнать человека сложнее, если на улицу у него торчит один только нос.