Мое криминальное счастье - стр. 21
– Мам, ты иди, – она взяла шершавую руку женщины в свою, – я приведу себя в порядок и присоединюсь к вам. Хорошо?
– Конечно. – Инга видела подступившие слезы к маминым глазам, и сама едва не разрыдалась, поэтому отпустила руку и кивнула.
В ванной она все же не выдержала, расплакалась. Зеркало отразило покрасневшие глаза, мама точно догадается. Пришлось умыться ледяной водой, дабы хоть немного скрыть следы слез.
Почти получилось.
Улыбнувшись своему отражению, Инга, стараясь не сильно наступать на больную ногу, прошла на кухню.
Мама стояла к ней спиной, разливала чай по чашкам. Иван Дмитриевич поднялся навстречу, едва заметно кивнув в знак приветствия. Инга поздоровалась в ответ.
– Анфиса Павловна, голубушка, вы не оставите нас наедине?
Мама вздрогнула, хотя, Иван Дмитриевич говорил сугубо вежливо, даже ласково.
Ингу раздражали его старомодные манеры в речи и поведении, потому как выглядели фальшивыми и плохо отрепетированными. Тем самым мужчина видимо пытался подчеркнуть свой солидный возраст и высокий статус, но почему-то выбрал совершенно проигрышный вариант демонстрации этих качеств. Если с ним работает имиджмейкер, тогда грош цена такому специалисту.
Одежду «достопочтенный господин» выбирал соответствующую транслируемому образу. Неизменный костюм тройка с торчащей вершинкой носового платка из нагрудного кармана и дурацкая цепочка, прикрепленная карабином к специальному креплению на жилете. Цепочка ныряла под пиджак, где находились круглые, массивные часы.
Не хватало только пенсе и трости с набалдашником.
– Инга, у тебя ведь нога болит. – Мама улыбалась виноватой улыбкой, будто она лично избила дочь и теперь испытывала муки совести. – Тебе хорошо бы полежать. Иван Дмитриевич…
– Я попросил вас выйти, Анфиса Павловна, – голос мужчины сделался холоднее стали, и Инга уже сама попросила маму оставить их наедине.
– Что с вашей ногой, прелестница? – Снова мед и елей от которого аж на зубах скрипит. – Могу ли я помочь вам?
– Вы ведь не врач. – Инга удивленно воззрилась на собеседника. – Чем можете мне помочь?
– Я очень многое могу, дорогуша. Как излечить, так и покалечить.
Как-то быстро он снял маску «доброго дядюшки» и даже забыл о стилизации речи. Чем-то Инга его разозлила. Неужели он так остро отреагировал на ее ответ?
– Мы с Анфисой Павловной побеседовали и пришли к неутешительному выводу. Вы никак не успеваете выполнить взятые на себя обязательства. Я огорчён и поверьте, был бы счастлив простить столь приятным дамам эту нелепейшую ошибку. Но, увы, не могу.
– Вы пришли сообщить нам об этом лично? Могли бы позвонить. Зачем утруждаться?