Моё бесконечное падение - стр. 25
От негодования и беспомощности я топнула ногой. Его можно понять, я все же выселила его из моей комнаты, причем с помощью Сергея в тот же день. Кир отказался занимать спальню моего отца и занял мансардную комнату, где бесновал от тесноты и невозможности расставить звуковую аппаратуру и комп.
У Сергея с Мари тоже оказалось все не гладко. Следующим же днем, как я подписала доверенность на отчима, он ушел из супружеской спальни и заселился в единственную пустующую комнату. По его просьбе, я перестилала в спальне отца свежее бельё, радуясь, что комната снова будет «живой».
Кот мне обрадовался. Мы чуть досидели первую пару, а потом сбежали в переход между зданиями и упоенно целовались, совершенно не находя время для объяснения. А их Кот ждал. Точнее ждал новостей от меня Андрей, а я пока не знала, что можно рассказывать, а что лучше придержать.
У меня не было повода не доверять Сергею и предавать его доверие не хотелось. С другой стороны, у меня не было повода настраивать против себя отца Кота!
– Твой отец просил подыгрывать им, – попыталась я мягко изложить свою позицию. – Вот я и подыграла. Сергей захотел подписанную доверенность, и мы съездили к нотариусу.
– Я так и думал! – зло произнес Кот, продолжая обнимать меня и поглаживать по спине.
И так не хотелось говорить на совершенно неприятные мне вещи, но зная Кота, мне пришлось закончить:
– Ты можешь передать, что у меня не было выбора. Если Сергей еще ничего ко мне относится, то Мари словно с катушек слетела. Я подслушала, что она хотела упечь меня в психушку, если бы я не подписала бумаги.
Кот только сильнее стиснул меня, так что второй раз за день, я только как рыба открывала и закрывала рот, пытаясь протолкнуть в себя воздух.
– А вот это уже серьезно! И лучше бы ты спровоцировала их. Тогда папа смог бы через суд оспорить опекунство на твоем ложном психическом состоянии.
– Что ты говоришь?! Мне надо было безропотно лечь в больницу? С психами? – я оттолкнула Кота, отказываясь даже допускать, что семейная вражда делает дорогих мне людей слепыми.
– Прости! Нет, конечно. Но это был бы самый короткий путь… К нам. Ко мне.
– А есть еще длинный? – уже скептически уточнила я, выставляя руки, запрещая Коту снова обнимать меня.
– Есть длинный. Причем он есть как у па, так и у Бражникова.
Планы Бражниковых, Сергея и Кирилла, на текущий момент волновали меня меньше всего. За три дня, что я не виделась и даже не переписывалась с Котом, потому что мой телефон так и оставался у него, Бражниковы сделали для меня больше, чем мачеха, до сих пор носившая мою и папину фамилию за все время проживания со мной.